Андрей Дышев - Два шага на небеса Страница 34

– Что вы такое говорите? – возмутилась госпожа Дамира. – По-вашему, среди нас находится преступник?

– Причем не один, – добавила Стелла, ерзая на диване. Похоже, что у нее подходило к концу терпение, и она уже не могла дождаться, когда капитан позволит разойтись по своим каютам.

– Ничего смешного, девушка, здесь не происходит, – заметил генерал, не поднимая головы. – Не надо устраивать клоунаду. Хочу вам напомнить, что этого молодого человека (он кивнул на Мизина) вчера кто-то ударил топором по затылку.

– И что теперь? – вызывающе спросила Стелла, словно только и ждала, как вступить с генералом в словесную перепалку. – Разобрать оставшиеся топоры и багры да запереться в своих каютах? И незаметно шпионить друг за другом, как это с успехом делает наш пострадавший?

– А что вы на меня наезжаете? – обиделся Мизин. – Я вас трогал?

– Во всяком случае, это лучше, чем делать вид, что ничего не произошло, – угрюмо ответил генерал. Наверное, вчера я убедил его, и он почти дословно повторил мои слова.

– Нет, не лучше! – возразила Стелла, закидывая ногу на ногу. – Вы, может быть, человек богатый, вам съездить за границу – все равно что сходить в лес за грибами. А у меня такой возможности в ближайшее время не предвидится, и я не хочу портить свой отпуск.

Она решительно встала и пошла к выходу.

– Чао-какао, господа! Можете продолжать ругаться и оскорблять друг друга, а я ухожу наслаждаться жизнью!

– Идите-идите! – махнула на нее рукой Дамира. – Без вас разберемся. Умная какая! Поехала за чужой счет, а нос задирает!

За Стеллой захлопнулась дверь. В салоне стало тихо. Капитан обвел всех взглядом и, вкладывая в интонацию как можно больше твердости, сказал:

– Решайте сами: будете упорствовать или выполните мой приказ. Вы хозяева своего круиза. Проверка документов и вещей все равно состоится.

– Скажите, капитан, – опять подала свой тоненький голос Алина, – а как вы поступите с тем пассажиром, у которого документы окажутся не в порядке?

– Я буду обязан высадить его на берег в ближайшем турецком порту.

– Всего-то? – чему-то обрадовалась Алина и снова кинула взгляд на меня. – Может быть, тот пассажир, который не совсем уверен в подлинности своих документов, добровольно оставит яхту? И тем самым избавит остальных от процедуры проверки, которой так тяготится, к примеру, наш уважаемый доктор.

– Прекрасная мысль! – озлобленно ответил Виктор. – Хотел бы я посмотреть на идиота, который не уверен в своем паспорте.

– Кто же согласится добровольно уйти с яхты? – продолжила мысль сына госпожа Дамира.

– Послушайте! – раздался хриплый бас генерала. – О чем мы говорим? Что за чепуха? С чего мы решили, что среди нас есть пассажир с фальшивыми документами?

– В самом деле! – поддержал генерала Мизин. – Мы ведь сами это придумали!

– Как это сами? – возразила Дамира. – Капитан же самолично объявил, что должен высадить на берег одного из нас…

Она замолчала, потому как в этот момент в салон зашла Лора. В руках она несла поднос с бутылкой минеральной воды и бокалом. Девушка остановилась в дверях, оглядела присутствующих, остановила взгляд на госпоже Дамире и не совсем уверенно спросила:

– Прошу прощения… Кажется, вы просили воду?

При появлении дочери взгляд капитана смягчился, и все же он попытался сказать строгим голосом:

– Воду никто не заказывал.

– Но Стелла сказала, что госпоже Дамире стало плохо, – попыталась возразить Лора, – и она попросила…

– Leave, please![2] – перебил ее капитан, демонстрируя строгое обращение к дочери, а значит, свою принципиальность, и, как только за девушкой закрылась дверь, вернулся к прерванной теме: – Господа! Пограничники разослали радиограммы на все суда, находящиеся на данный момент в открытом море. Поверьте, их не меньше двух десятков. Это тысячи пассажиров! Я больше чем уверен, что среди вас нет того, кого разыскивают.

– Какой вы, однако, самоуверенный! Неужели пострадавший Мизин согласится с этим выводом? – усмехнулась Алина и в очередной раз пощекотала мои нервы: – А вот мы с господином Нефедовым, например, так не считаем… Да, Валерий Васильевич?

Вполне возможно, что лицо мое залила краска, но ни капитан, ни кто другой этого не заметил. Я уже не слушал, что отвечает Алине капитан, какие реплики кидает ему в ответ обиженный на весь мир доктор, не воспринимал нелепые фантазии Мизина об упавшем ему на ухо топоре. Я был весь во власти чувства провала.

В намерениях Алины уже можно было не сомневаться. Она была готова выдать меня капитану, причем немедленно. Я знал: она намеревается сделать это до того, как капитан приступит к проверке документов. И еще я знал, почему Алина вдруг заторопилась вывести меня из игры. Капитан проболтался. Он сказал: пограничники разыскивают человека, и Алина решила, что следствие по делу об убийстве Нефедова вышло на ее след и радиограмма пришла по ее душу.

Я должен был опередить Алину и выдать ее раньше, чем это бы сделала она. Госпожа Дамира, мудрая Тортила, была моим единственным единомышленником, и пришло время, когда мне понадобилась ее помощь.

Глава 23

Едва капитан попрощался и вышел из салона, едва Мизин, вскочив на подиум, предложил всем «нажраться с горя», едва генерал успел сказать мне, что это единственная умная мысль Мизина за прошедшие сутки, как я загородил дорогу госпоже Дамире и, волнуясь, произнес:

– Мне надо с вами поговорить. И чем быстрее, тем лучше.

Она, соблюдая конспирацию, вскинула брови, посмотрела на меня как на злостного нарушителя общественной морали и удивленно произнесла:

– Со мной? А что такое? А почему вы хотите со мной поговорить?

Я не стал изъясняться с ней эзоповым языком, молча взял под локоть и повел к выходу, опережая Алину.

– Вы с ума сошли! – зашипела Дамира, когда мы очутились на лестнице. – Мой сын все видел!

– Да при чем тут ваш сын! – ответил я. – Мы пришли к финишу. Сейчас будет финал.

– Финал? Так быстро? – удивилась женщина. – Вы хотите сказать, что теперь мой сын вне опасности? Но мне нужны гарантии!

– Сейчас вы их получите, – заверил я. – Но сначала надо обо всем рассказать капитану.

– О! – взмолилась Дамира. – Я так не хотела предавать это дело огласке!

– Клянусь вам, что, кроме капитана, об этом никто не узнает. Да он сам не заинтересован в том, чтобы портить настроение пассажирам.

– Да, вы правы, вы правы! – согласилась женщина. – Если бы вы знали, как я вам благодарна! Я так беспокоилась за судьбу Виктора. Мой мальчик такой доверчивый!

Мы вышли на палубу. Я подвел женщину к двери в рубку и, увидев мелькнувшую в окне белую фуражку, постучал.

– Да-да, войдите! – отозвался капитан.

– Я, право, так неловко себя чувствую, – призналась Дамира, прежде чем войти.

Капитан улыбнулся, увидев нас, тотчас предложил женщине маленький раскладной стульчик, а мне кубинскую сигару. Дамира села и вынула из сумочки свои сигареты.

– Чем могу быть полезен? – спросил капитан.

– Дело, по которому мы пришли к вам, не терпит отлагательств, – начал я. – Оно более чем серьезно.

– Я слушаю вас! – Капитан повторно продемонстрировал готовность вникнуть в наши проблемы.

– Я хотела бы, капитан, чтобы все, о чем вы услышите, осталось между нами, – предупредила Дамира.

– Можете на меня положиться, – пообещал капитан и взглянул на меня, полагая, что излагать суть дела буду я.

– Я считаю, что начать должны вы, – перевел я капитанское внимание на Дамиру.

Женщина не стала возражать, вздохнула, прижала ладонь к груди, словно опасалась, как бы не выскочило от волнения сердце, и тихо сказала:

– Мой мальчик очень доверчивый.

– Какой мальчик? – сразу же уточнил капитан.

– Мой сын, – пояснила Дамира, удивленная тем, что капитан оказался таким недогадливым.

– Ну да, конечно, – кивнул Эдди и мельком взглянул на море по курсу яхты.

– У него очень чуткое сердце, – продолжала рекламное вступление женщина. – Он готов безоглядно и бескорыстно помогать каждому, кто его об этом попросит. Бесспорно, это замечательное качество, но, к сожалению, сейчас расплодилось столько мошенников, которые пытаются воспользоваться его добротой с выгодой для себя…

Капитан слушал более терпеливо, чем я, потому как не представлял, насколько издалека начала свое повествование Дамира. Я вежливо перебил:

– Пожалуйста, конкретнее! Кто и когда начал его шантажировать?

– Кто и когда! – в сердцах повторила Дамира. – К сожалению, мой мальчик долгое время находился вне моего контроля, и мне трудно перечислить всех мошенников, которые терзали моего мальчика, словно стая волков беззащитного козленочка. Но можете не сомневаться: их было достаточно много, и они входили в доверие к Виктору под разной личиной…

Мне снова пришлось перебить Дамиру: