Ничто не вечно - Шелдон Сидни Страница 3

Заявление Алана Пенна оказалось чересчур оптимистичным.

Когда на следующее утро судебное заседание возобновилось, Гас Венабл вызвал целую вереницу свидетелей.

Первой показания давала медсестра.

– Я слышала, как Джон Кронин говорил: «Я знаю, что умру на операционном столе. Ты хочешь убить меня. Но я надеюсь, что тебя посадят за убийство».

Медсестру сменил адвокат Кронина Родерик Пелам. Гас спросил его:

– Когда вы сообщили доктору Тэйлор об оставленном ей Джоном Кронином миллионе долларов, что она сказала?

– Что-то вроде: «Это неэтично. Он ведь был моим пациентом».

– Она признала, что это неэтично?

– Да.

– Но согласилась принять деньги?

– О да, разумеется.

Алан Пенн устроил адвокату перекрестный допрос.

– Мистер Пелам, доктор Тэйлор ожидала вашего визита?

– Почему, нет, я…

– Вы не позвонили ей предварительно и не сказали: «Джон Кронин оставил вам миллион долларов»?

– Нет, я…

– Значит, вы сообщили ей это лично?

– Да.

– И вы могли видеть ее реакцию на эту новость?

– Да.

– А как она среагировала, услышав о деньгах?

– Ну… она… она выглядела удивленной, но…

– Благодарю вас, мистер Пелам. У меня все.

Слушание дела длилось уже четвертую неделю. Зеваки и репортеры с удовольствием наблюдали за представителями обвинения и защиты. Гас Венабл был одет в белое, Алан Пенн – в черное. Оба они двигались по залу, как игроки в смертельной игре «живые шахматы» с Пейдж Тэйлор в роли жертвенной пешки.

Гас Венабл все туже затягивал узел.

– Если суд не возражает, я хотел бы пригласить в качестве свидетеля Альму Роджерс.

Когда свидетельница заняла свое место и приняла присягу, Венабл приступил к допросу.

– Миссис Роджерс, где вы работаете?

– Мисс Роджерс.

– О, прошу прощения!

– Я работаю в туристическом агентстве «Корниш».

– Ваше агентство продает туры в различные страны, заказывает гостиницы и оказывает другие услуги клиентам?

– Да, сэр.

– Я хочу, чтобы вы посмотрели на обвиняемую. Вы ее раньше видели?

– О да. Она заходила в наше агентство два или три года назад.

– И что она хотела?

– Она сказала, что ее интересует поездка в Лондон, Париж и, по-моему, в Венецию.

– Ее интересовали шоп-туры?

– О нет. Она сказала, что хочет все по первому классу – самолет, гостиницу. И еще она интересовалась чартерной яхтой.

По залу пробежал шум. Гас Венабл подошел к своему столу и взял с него какие-то папки.

– Вот эти проспекты полиция обнаружила в квартире доктора Тэйлор. Это реклама туристических поездок в Лондон, Париж и Венецию, здесь указаны дорогие отели, авиарейсы, а также имеется стоимость проката чартерных яхт.

По залу снова пробежал шум.

Обвинитель раскрыл один из проспектов.

– Вот список некоторых чартерных яхт. – Он громко прочитал: – «Кристина О» – двадцать шесть тысяч долларов в неделю плюс расходы по обслуживанию яхты… «Резолют Тайм» – двадцать четыре тысячи пятьсот долларов в неделю… «Лаки Дрим» – двадцать семь тысяч триста долларов в неделю. – Гас поднял голову от проспекта. – Возле «Лаки Дрим» стоит галочка. Пейдж Тэйлор уже выбрала яхту стоимостью двадцать семь тысяч триста долларов в неделю. Но еще не подобрала жертву. Эти проспекты мы пометим как «вещественное доказательство А». – Венабл повернулся к Алану Пенну и улыбнулся. Алан Пенн посмотрел на Пейдж. Она опустила голову и уставилась на стол, лицо ее было бледным. – У меня все, свидетель ваш.

Пенн встал и напрягся, стараясь думать быстрее.

– Как сейчас идут дела в туристическом бизнесе, мисс Роджерс?

– Простите?

– Я спросил, как идут дела. «Корниш» – крупное туристическое агентство?

– Довольно крупное, да.

– Наверное, к вам приходит много людей, интересующихся путешествиями?

– О да.

– Скажем, человек пять-шесть в день?

– О нет! – В голосе свидетельницы промелькнуло возмущение. – Мы обслуживаем в день примерно человек пятьдесят.

– Пятьдесят человек в день? – Пенн дал понять, что это произвело на него впечатление. – А случай, о котором мы говорим, произошел два или три года назад. Если умножить пятьдесят на девятьсот дней, то это будет сорок пять тысяч человек.

– Пожалуй, так.

– Но из всех этих людей вы запомнили именно доктора Тэйлор. Почему?

– Понимаете, она и две ее подруги так загорелись идеей поездки в Европу. Меня это прямо умилило. Они вели себя как школьницы. Да, я помню это очень отчетливо, главным образом потому, что они не выглядели людьми, которые могут позволить себе взять напрокат яхту.

– Я понял. Наверное, каждый, кто приходит к вам и берет проспекты, отправляется в путешествие?

– Конечно же нет. Но…

– Ведь на самом деле доктор Тэйлор не купила у вас тур, так ведь?

– Нет. У нас не покупала. Она…

– И ни у кого другого тоже не покупала. Она просто попросила посмотреть проспекты.

– Да. Она…

– А это вовсе не одно и то же, что поездка в Париж или Лондон, правильно?

– Да, но…

– Благодарю вас. У меня больше нет вопросов.

Венабл повернулся к судье Янг:

– Я бы хотел пригласить в качестве свидетеля доктора Бенджамина Уоллиса…

– Доктор Уоллис, вы руководите окружной больницей «Эмбаркадеро»?

– Да.

– Значит, вы, естественно, знакомы с доктором Тэйлор и ее работой?

– Да, знаком.

– Удивились ли вы, узнав, что доктора Тэйлор обвинили в убийстве?

Пенн вскочил со стула.

– Протестую, ваша честь. Ответ доктора Уоллиса к делу не относится.

– Если бы я мог объяснить, – вмешался Венабл. – Он не покажется таким уж неуместным, если вы позволите мне…

– Ладно, посмотрим, куда вы клоните, – разрешила судья Янг. – Но никакого пустословия, мистер Венабл.

– Позвольте мне поставить вопрос по-другому, – продолжил Венабл. – Доктор Уоллис, каждый врач дает клятву Гиппократа, не так ли?

– Да.

– И там есть такие слова, – Гас прочитал по бумажке, которую держал в руке: – «…буду воздерживаться от любых нечистоплотных поступков».

– Да.

– Совершала ли доктор Тэйлор в прошлом действия, которые убедили вас, что она способна нарушить клятву Гиппократа?

– Протестую.

– Протест отклонен.

– Да, совершала.

– Поясните, пожалуйста, что это было.

– В нашей больнице находился пациент, который, по мнению доктора Тэйлор, нуждался в переливании крови. Но его семья не дала на это разрешения.

– И что же произошло?

– Несмотря на несогласие семьи, доктор Тэйлор все же сделала ему переливание крови.

– Это законно?

– Совершенно незаконно. Этого нельзя делать без постановления суда.

– Так как же поступила доктор Тэйлор?

– Она получила постановление суда позже, пометив его задним числом.

– Значит, она совершила противозаконное действие, а чтобы скрыть это, подделала больничные документы?

– Совершенно верно.

Алан Пенн бросил на Пейдж взгляд, полный ярости. «Что еще, черт побери, она от меня утаила?» – подумал он.

Если публика, наблюдавшая в этот момент за Пейдж, надеялась увидеть на ее лице эмоции, которые выдали бы ее, то ее ждало разочарование.

«Холодная как лед», – подумал старшина присяжных.

Гас Венабл повернулся к судье.

– Ваша честь, как вы знаете, я надеялся в качестве свидетеля вызвать доктора Лоуренса Баркера. Но, к несчастью, он еще не оправился от приступа и не может присутствовать на суде. Я намерен допросить нескольких человек из персонала больницы, которые работали с доктором Баркером.

И снова Пени вскочил со своего места.

– Протестую! Не вижу в этом необходимости. Доктор Баркер не присутствует на заседании и не намерен присутствовать. Если…

Венабл оборвал адвоката: