Черный перекресток - Сергей Иванович Зверев Страница 26

Петренко, чуть наклонив голову, наблюдал за реакцией друга. Тот нахмурился, потом вздохнул и коротко спросил:

– Судан?

Петренко кивнул:

– Если бы во внутренний конфликт страны не вмешалась американская и британская разведки, то мы бы просто продолжали наблюдать за развитием событий. Но они решили, что смогут отговорить правительство отказать нам в строительстве военной базы в Порт-Судане, и затеяли свою игру. Воспользовавшись ситуацией и помощью так называемой Освободительной Армии Судана – бандитских формирований из Дарфура, – они взяли в заложники нескольких важных чиновников из Судана и одного военного советника из Египта. Всего пять заложников. Ты понимаешь, чем это чревато?

Ковригин не ответил, а только пытливо смотрел на полковника. Тот продолжил:

– Ладно, не хочешь отвечать, тогда слушай дальше.

Петренко снова для чего-то посмотрел на часы, чуть заметно усмехнулся, что, впрочем, не укрылось от глаз Александра, и достал из нагрудного кармана какую-то фотографию. Он положил ее перед Ковригиным и постучал по ней пальцем.

– Вот этот человек – полковник американской разведки Деррик Симмонс, что доказывает, что операция по захвату заложников была разработана и проведена под руководством РУМО. А вот этот человек рядом с ним, – Петренко сделал паузу и продолжил, пристально наблюдая за реакцией Ковригина: – Танцор.

Реакция на это имя никак не отразилась на лице Лютика, даже желваки на скулах не дрогнули. И только его ярко-зеленые глаза стали темнее из-за реакции зрачков, указывающих на всплеск адреналина в крови.

– Что скажешь? – спросил полковник.

Ковригин помолчал, потом тихо сказал:

– Я уже четыре года на пенсии.

– Это я и без тебя знаю, – отозвался Петренко. – Что конкретно ты можешь мне сказать?

– Марина и дети будут против, – так же тихо ответил Александр.

– И это я тоже знаю.

Петренко в который уже раз посмотрел на часы и удовлетворенно кивнул, когда услышал тихие шаги, приближающиеся к кухне. Ковригин их тоже услышал и оглянулся. На пороге один за другим появились Калина, Бичо, Чехарда и Алтай.

– И вы тоже… – выдохнул Ковригин и поднялся со стула. – А на кого я ферму оставлю?

В помещение со стороны черного входа вбежала Нина и застыла как вкопанная, увидев стоящих на их кухне мужчин. Ее расширившиеся от удивления глаза перебегали с одного лица на другое. Когда они остановились на лице Калины, он подмигнул ей и улыбнулся.

– Привет, Нина, – первым поздоровался он с девочкой.

Затем и остальные стали приветствовать ее и Александра, но отчего-то обходя стороной Петренко. Когда первоначальная суета улеглась, Петренко сказал:

– Ну вот, все «охотники» в сборе.

«Охотниками» они сами себя назвали еще в те времена, когда были небольшим, отлично слаженным отрядом, начинавшим свою воинскую службу в Чечне. Охотились они за чеченскими боевиками и за их снайперами, проводили тактическую разведку и разведку боем и вообще выполняли самые разные боевые задачи. Их отряд считался одним из самых лучших в 14-й гвардейской бригаде. И самым лучшим, и самым везучим. Только трое бойцов из отряда в десять человек были убиты в том самом, погибельном для многих спецназовцев, бою под Шатоем. Именно тогда Танцору в последний момент удалось ускользнуть в Грузию от спецназовцев Петренко, который в то время имел позывной «Потапыч» и руководил «охотниками».

Со временем «охотников» осталось только шестеро, включая самого Петренко, который после Второй чеченской ушел в руководители, передав командование отрядом Ковригину.

– Потапыч, ты хотел сказать, старые охотники, – усмехнулся Юра Белохаткин с позывным Калина.

Он хотя и был на пару лет младше Лютика и пришел в их отряд позже всех остальных, но кто сейчас будет считать, сколько и кто пробыл в команде? Главным для всех было, что их дружба сохранилась до сих пор. Когда было надо, они пришли к Лютику на помощь и вкалывали в свой законный отпуск у него на строительстве конюшен и дома, хотя запросто могли уехать на отдых в Турцию или даже Эмираты, благо пенсия и льготы ветеранов боевых действий позволяли им делать это хоть каждый год.

– Ну, это смотря что вкладывать в слово старые, – весело подмигнул Петренко черноглазый Бичо, а по паспорту – Арсен Жвания. – Если опыт, то да, мы старые, а если ты, – он посмотрел на Калину, – имеешь в виду возраст, то я с этим не согласен. Для кого-то сорок девять и пятьдесят, может быть, и половина прожитой жизни, а для меня лично это только первая сотня лет и ничего больше.

– Ага, слыхали, горячие парни с Кавказа вообще бессмертны, – рассмеялся Кирилл Прыгунов с позывным Чехарда.

– Как видишь! – Высокий Бичо хлопнул себя по накачанной груди. – Мы не просто бессмертные в песнях и традициях своего народа, но и сильные, как Амирани, сын богини Дали, которая покровительствовала не только животным, но и охотникам. То есть нам с вами, друзья.

– Бичо, как всегда, произнес отличный тост, под который нам срочно нужно выпить чачи или вина, – протолкался ближе к столу Семен Завьялов, носивший позывной Алтай, и поставил на стол бутылку коньяку. – Но так как ты, Арсен, привез не чачу и не вино, а коньяк, то будем пить коньяк.

– Ребята, вы что, сговорились? – растерянно, но в то же время и радостно смотрел на друзей Лютик. – Какой коньяк в половине шестого утра?

Все загомонили и начали хозяйничать на кухне Ковригина, как у себя дома, доставая из холодильника все съестное и накрывая на стол.

– Так. И что это у нас тут происходит?

На пороге кухни стояла Марина, уперев руки в бока. Никто не заметил, как Нина, тихо выскользнув обратно по черному ходу, отправилась рассказывать матери о необычном вторжении боевых друзей отца в их дом.

– О, Мариночка, привет, – поднял руку с бутылкой Белохаткин. – Присоединяйся к нам. Ты же еще не завтракала, верно?

Бичо, бережно взяв своими здоровенными ручищами женщину за плечи, усадил ее на стул, услужливо подвинутый к столу Алтаем.

Марина растерянно смотрела то на мужа, то на полковника Петренко, то на гомонивших спецназовцев в отставке. Но Александр только пожал плечами, поймав ее вопросительный взгляд, и продолжал наблюдать за суетой друзей.

– Вообще-то нам нужно животных кормить, и коровы с козой еще не доены. – Марина предприняла слабую попытку встать со стула, но ее мягким движением руки усадили обратно.

– Всех накормим, всех подоим, – проворковал над ней Бичо. – Но только чуть позже.

– Вы хоть скажите, что отмечаете? – Марина снова посмотрела на мужа.

В комнате возникла тишина, а потом Бичо, не очень уверенно