Данияр. Не буду твоей невестой - Мария Зайцева Страница 17

Пусть и помылся, но все равно же, запах свежий, но все равно ноты в нем такие… Хищные… Его хотелось укусить. Со всей силы. До крови. Ох, что со мной? И голос этот хриплый, отчаянный… И смысл слов безумный.

Все, нельзя мне больше про него думать! Надо про Натана! Он писал же! И хотел серьезно поговорить…

— Ты чего такая? — удивленно спрашивает Алинка, когда без сил падаю перед ней на стул, — словно за тобой шайтан гнался…

Ох, если бы шайтан…

_____________________________

Девочки, вот мы и на линии пролога... Дальше будет динамично и огненно! Проверьте, кто еще вдруг не поставил звездочку? Исправляем это упущение!

И да, в прошлую главу добавлен визуал мамы Мадины, в платке. Глянтье на нее, какая красивая.

Глава 14. Это случилось

Тем же вечером я долго-долго пытаюсь придумать, как сказать отцу о словах Данияра. Как вообще эту ситуацию объяснить. Время упущено! Надо было раньше, сразу, как только он начал со мной разговаривать, словно наше сватовство — дело решенное.

Но мне на тот момент это почему-то даже в голову не пришло.

Затмение какое-то, не иначе.

Настолько ошарашена была напором, той дикой, едва сдерживаемой яростной властностью Байматова, что даже не понимала, как себя вести с ним.

Надо было сразу к отцу!

Он бы защитил!

Он бы…

Хотя, что он бы?

Конечно, наша семья имеет вес, да и дедушка, несмотря на неблагоприятные прогнозы врачей, еще жив и в своем уме, слава Всевышнему.

Но с семьей Байматовых не сравнить.

Папа бы, узнав о том, что Байматов грубо говорит со мной и всех отгоняет, да еще и слова такие позволяет, пошел бы разбираться с его отцом. Или с самим Данияром. И неминуемо получил бы море проблем.

Мы только-только приехали, папа только получил хорошую должность, поддержку других семей… И Байматовых, в том числе. И тут такое…

Я закрываю глаза и представляю, как я рассказываю папе… И постепенно начинаю понимать, что мне и рассказывать нечего!

Байматов ни разу до меня не дотронулся как-то… Грубо или неправильно. Не поцеловал, не обидел словами. Не считать же обидой его наглые притязания? Конечно, для меня лично они неприятны, но это явно не оскорбление. За оскорбление могут сойти те слова, что он мне шептал… О том, что легко может взять меня… Ох, вспоминаю, и по коже дрожь. Голос у него хриплый такой, напряженный, чуть ли не сорванный… Почему я так ясно помню каждое слово? Каждую интонацию?

Да я даже слова Натана, которого я люблю, так не помню! Вероятно, это потому, что Натан говорил много… А Байматов — молчит. И действует.

Нет, я не смогу папе ничего конкретного сказать. Только ощущения свои… А они субъективны.

Может, их и хватит, чтоб убедить его вступиться за меня… Да о чем я? Конечно, хватит!

Но Байматовым будет, что сказать ему в ответ.

Потому что я, в отличие от Данияра, руки распускала.

При всех.

Крайне невыигрышное положение! На меня и без того посматривают с вопросом и недоумением, считают московской выскочкой. А тут еще и дерусь! Это же вообще! Отменную я себе репутацию заработала, чего уж теперь!

На его фоне все мои жалобы кажутся смешными.

Сообщение от Натана приходит в момент моего наивысшего душевного раздрая.

“Спишь, малышка?”

“Нет”

“Ты одна?”

“Да”

Тут же видеозвонок.

Сажусь поудобней, проверяю, прикрыта ли грудь, приглаживаю волосы и принимаю звонок.

Натан на экране выглядит невероятно привлекательно.

— Привет, малышка! Я поздно? Ты уже спишь?

— Нет еще, готовилась к завтрашним занятиям.

— Красивая такая. Соскучился!

— И я тоже… — голос мой подрагивает невольно, — так соскучилась…

— Малышка, — Натан приближает лицо к камере, глаза его полны тревоги и напряжения, — возвращайся. Давай… Давай попробуем вместе… Я понял, что не могу без тебя, слышишь? Думаю постоянно, скучаю… — голос его становится низким и влекущим, и я теряюсь.

Он мне что предлагает? Замуж? Или?..

— Мадина… — голос мамы звучит уже около двери, и я торопливо прощаюсь с Натаном, чувствуя, кроме потрясения и удивления, еще и облегчение.

Слишком его предложение серьезное! Я не готова вообще к такому!

И объяснять, почему не готова, тоже не способна!

Откладываю телефон, как раз, когда мама заходит пожелать спокойной ночи.

— Завтра встречаюсь с Алией Байматовой, это мама Данияра, — словно между прочим, говорит она, — она хочет меня отвести в один хороший магазин здесь…

Я только рот открываю. И закрываю.

Что тут скажешь?

Обложили меня со всех сторон…

— Ты что-то бледная, доченька, — беспокоится мама, кладет прохладную ладонь мне на лоб, — выпей теплого чая. Того, успокаивающего. Принесу тебе сейчас.

Она выходит, а я без сил откидываюсь на подушки.

Смотрю на загорающийся вновь экран телефона.

Натан пишет и пишет…

А я не могу сейчас читать.

И отвечать ему не могу.

Всевышний, что с моей жизнью?

Я всего лишь хотела учиться, потом работать, потом, возможно, выйти замуж за любимого человека, родить ему сыновей… И дочку.

Неужели я так много хочу?

Почему у меня сейчас ощущение, что клетка вот-вот захлопнется?

Мама приносит чай, я пью его, не говоря ни слова, не задавая ненужных вопросов. Она не просто так мне сказала про маму Данияра. Она дала понять, что они с папой поддерживают идею сватовства. А я-то, наивная, думала, что они уже оставили ее!

Надо собраться с силами и еще раз, теперь уже окончательно и бесповоротно, донести до родителей всю бесперспективность их намерений.

Я выйду замуж за любимого человека!

Натан это будет или кто-то другой — неважно! Важно, что я сама выберу.

И никак иначе!

Но конкретно сейчас сил нет, потому я трусливо откладываю все проблемы за следующий день и ложусь спать.

Организм настолько вымотан, что засыпаю сразу.

И вижу во сне — яркие бешеные глаза Данияра. И его руки, крепкие, жилистые, с широкими запястьями…

Во сне мне