Данияр. Не буду твоей невестой - Мария Зайцева Страница 15

Она поворачивается ко мне, взгляд у неё мягкий, спокойный, и вдруг протягивает другой, сложенный платок.

— Примерь. Думаю, тебе очень пойдёт. У тебя лицо правильное, красивые черты. Особенно с такими глазами.

Я не знаю, как реагировать. Я ничего не имею против платка, мне нравится, как девушки выглядят в нём, но… для меня это непривычно.

— Нет… Спасибо. Я пока… не хочу.

Мама только кивает. Без обиды. Без упрёка. Просто мягко уходит, собираясь на работу. А я долго смотрю ей вслед. И что-то тревожно шевелится внутри. Что-то тихое, но упругое, как резинка, натянутая где-то между сердцем и горлом.

И нет, это не из-за платка как такового.

Просто… я только немного расслабилась. Немного успокоилась, потому что неделя прошла нормально. Ни Байматов в университете ко мне не подходил и ничего не говорил, лишь иногда кидал пристальные взгляды, проходя мимо, ни отец дома разговор не заводил о сватовстве. Я даже немного выдохнула, решив, что мой глупый, необдуманный поступок не имел последствий.

Я так боялась, ужас просто! Столько всего передумала! Несколько раз порывалась все родителям рассказать… И не решалась.

А потом, когда поняла, что ничего вообще не происходит ужасного… И совсем решила, что все обошлось.

И порадовалась…

А теперь вот… платок…

Мама выходит из дома, тихо прикрыв дверь, а я вспоминаю, что мне тоже пора бы поторопиться. Допиваю кофе и бегу одеваться.

В университете как всегда шумно и тесно. Я встречаю Алину у входа. Она, как обычно, бодрая, энергичная, смеётся чему-то в телефоне. По ней почти и незаметно, что скоро её жизнь совсем изменится. Почти. Потому что в глубине её красивых тёмных глаз всё равно можно разглядеть грусть.

Мы идём по коридору, ныряем в лестничный пролёт, болтаем, Алинка едва не проливает кофе, которым размахивает в пластиковом стаканчике.

— Ты слышала? — спрашивает она, когда мы заходим в аудиторию. — У нас сегодня не будет физкультуры.

— Что, правда? — почти прыгаю от радости. Я не очень люблю все эти переодевания и прочее. Если честно, считаю, что в университете её достаточно было бы ограничить первыми двумя курсами.

— Ну… не совсем. — Она смеётся. — Нас отпускают как зрителей. Сегодня же университетский чемпионат по баскетболу. Куратор наш — в судейской комиссии, так что нас всех отправляют поддерживать команду.

Вариант сидеть на трибуне в сравнении с бегом в спортивном зале — вполне достойная альтернатива. Это куда лучше, чем толпиться в раздевалке, а потом натягивать измятую одежду на вспотевшее тело, ведь душевых всего две, и, если ждать, то можно потом не то чтобы на следующую пару не успеть, а и на последнюю не попасть!

Потому отмене пар я лишь рада.

После пары мы идём в спортзал, рассаживаемся на трибуны. Наша группа занимает синий сектор, а две группы со второго курса — красный. Народу много, атмосфера царит возбуждённая, толпа продолжает стекаться.

Мы с Алиной садимся повыше на трибуну. Перекидываем куртки на колени. Я достаю жвачку и телефон. Вижу, что пришло сообщение от Натана и уже собираюсь его открыть, когда Алинка толкает меня локтем в бок.

— Начинается, — шипит она.

— Внимание! Построение команд! — звучит из динамика.

На площадку выходит зам по воспитательной, преподаватели физкультуры и игроки. Все в форме. Кто-то в чёрной, кто-то в синей. Высокие, широкоплечие, спортивные — одна сплошная картинка из рекламы.

И тут мой взгляд падает на команду в чёрной форме. Их капитан стоит первым и это… Байматов.

Форма сидит на нём так, как будто её сшили на заказ. Чёрная майка обтягивает плечи и грудь, под ней — явные, рельефные мышцы.

Я несколько раз моргаю и внезапно теряюсь, не зная, куда отвести взгляд. В груди становится как-то тесно.

Шайтан…

Он настолько меня запугал, что я от одного только его вида испытываю колоссальное напряжение.

После вступительного слова командиры разыгрывают мяч и игра начинается. Сразу видно, что команды играют серьёзно, практически, на уровне профессионалов, а не любителей.

Я снова ловлю себя на том, что слежу взглядом за Байматовым. Каждое его движение — слаженное, точное. Как у хищника в атаке. Он идёт к центру поля. В руке мяч. И всё вокруг как будто на секунду замедляется.

Моё дыхание сбивается. Глаза сами бегут по его рукам. Жилистым. Сильным. Мускулистым.

Память подкидывает момент, как он подловил меня в закутке, как эти руки встали на стену с двух сторон от моей головы, будто в ловушку запирая.

В животе тут же пустота появляется. Глубокая, тянущая, как перед падением. Вспыхивает жаром между рёбрами.

— Вот и Байматов, — слышу рядом голос Алины и с трудом возвращаюсь в реальность. — Смотри, как идёт.

Он в это время бросает короткий, совершенно нечитаемый взгляд в мою сторону. Без улыбки. Без эмоций. Но всё внутри меня вздрагивает.

— Повезло тебе, подруга, — шепчет Алина, склоняясь ближе. — Что на тебя запал именно он.

— Повезло? — переспрашиваю. Волна раздражения опаляет кожу, но Алина только улыбается.

— Да. Повезло. Он молодой. Красивый. Да, жёсткий. Но никто ни разу не видел, чтобы он с девушками как-то… не так.

— Это не значит, что он хороший человек. Да и вообще, дело не в этом… — пытаюсь сказать, но Алинка перебивает шёпотом.

— Его дед — министр. Отец — крупный бизнесмен. И никто никогда не слышал, чтобы они как-то плохо относились к своим жёнам. Всегда с уважением, даже восхищением. Знаешь, как редко такое бывает? И я не думаю, что Данияр, который воспитан ими, будет обижать тебя.

Я молчу. Алина иначе воспитана, и представления у неё другие. Но она продолжает:

— Не всем везёт, Мадина. А тебе, может, и в самом деле… выпал редкий случай. Только не спеши всё отрицать, ладно? — Она понижает голос. — Ты только посмотри на него. Он же…

Алина замолкает, опустив глаза, а я… снова перевожу взгляд на Байматова.

Он стоит у линии. Его рука поднимается. Он бросает мяч партнёру — резко, точно. И у меня вдруг перед глазами встаёт картинка, настолько живая, будто её потрогать можно — как он этими самыми руками сжимает… меня. Стискивает до невозможности дышать.

Рушит эту картинку вибрация смартфона, который я держу в руке. Натан.