Мороз.К.О. - мэр Елкино - Лина Коваль Страница 14

— Вот еще, — задиристо. — Я никого и ничего не боюсь.

Кроме секса…

— Зажатая вся, — хрипит мне на ухо, кусая мочку. — Хоть к Владимиру Владимировичу беги. За «Томом и Джерри». Ты после него меня вчера мандаринами кормила. По дольке в рот засовывала. Помнишь?..

Костя смеется и упирается подбородком в мой висок, а я пыхчу недовольно.

— А… Кстати… Ну… Откуда у тебя сова?

То, как во мне проснулась раскрепощенная львица, я смутно припоминаю, но настоящая леди должна сделать вид, что не было такого. Наветы завистников все.

— В лесу нашел…

— Ого.

— У Альберта крыло было подбито, один он просто не смог бы выжить.

— Боже… Как жаль! Хорошо, что он тебя встретил.

И я тоже…

Подняв лицо, веду ладонью по небритой щеке.

«Морозное» дыхание становится частым и сбивчивым. Пальцы, гуляющие туда-сюда по моей ноге, предательски дрожат.

— Я тебя хочу, — Костя хрипит и трется об меня раскаленным пахом.

Снова?..

Кусаю губы и смотрю на часы. Скоро полночь.

Делаю умоляющие глаза и виновато улыбаюсь: — Мм… Давай в следующем году?..

*

Слетаю на первый этаж. Сразу к холодильнику.

Вскрыв банку с маринованными огурцами, быстро нарезаю их мелкими кубиками и отправляю в миску с оливье.

Костя появляется сразу, как я смываю следы преступления с разделочной доски.

— Это что? — хмурится.

— Альтернативный Советский Союз, — не поднимая глаз, сообщаю.

— Такой бывает?..

— Ни тебе, ни мне…

Он тоже идет к холодильнику. В тех самых «моих» шортах для бега и с голым торсом. На мне — только полотенце после душа. Наряды для новогодней ночи так себе, но мы будто не замечаем. Альберт тоже тактично молчит в своем углу. Выглядит, кстати, подозрительно довольным.

— В общем, вот. Сок. Мандариновый.

— Для меня? — ахаю.

Восторг Восторгович!..

— Спасибо, я люблю!

— Я знаю, — спокойно произносит и ставит графин на стол.

Рывком привлекает меня к себе. Секунда — и мои руки, как снежинки, хаотично летают по мощной спине.

— Блин, у меня тоже для тебя есть подарок…

— Еще подарок? — иронизирует.

— Угу.

Кое-как отдираю себя от горяченького мэра и несусь в прихожую, придерживая узел на махровом наряде.

Когда возвращаюсь, Костя достает новый кусок мяса из морозилки. Куда делся старый — не знаю. Может, он соседке его отдал, чтобы она от нас отвязалась?..

— Вот!

— Что это? — хмурится.

— Это для тебя.

Держу в руках современную мужскую сумку с длинным ремешком. Натуральная кожа, четкие линии и отсутствие фурнитуры. Минимализм сейчас в моде.

— Чем тебе моя барсетка не нравится?.. — рассматривает подарок.

— У меня коварный план. Хочу себе ее забрать. Обожаю винтаж, — шутливо закатываю глаза. Даже радуюсь, как деликатно все вывернула. Не старый, а... винтажный!

— Так и понял. Спасибо, конечно…

Кажется, теперь он смущается, хотя я думала, что смутить Константина Олеговича непросто. Острые скулы краснеют.

— Дороги, говоришь, замело?.. — усмехается.

— Чуть-чуть.

В поселке ведь такую сумку не купишь. Пришлось смотаться в город до ближайшего торгового центра. Зато теперь я за будущее Елкино спокойна.

— Костя!.. Новый год же! — вздрагиваю, увидев на часах «00:00».

— Блин.

Мы оба носимся по комнате. Я придерживаю полотенце, чтобы не свалилось.

Бокалы, бутылка шампанского, тарелки. Ощущение, будто проспали что-то важное.

— А-а-а, ура! — кричу от восторга, когда пробка рикошетит об потолок. — С Новым годом!..

— С Новым годом, Ника...

И снова он меня обнимает. Правда, на этот раз как-то странно, будто бы пьяно.

— Когда ты успел… — хмурюсь.

Наконец-то доходит!

— У тебя опять жар, Кость.

Прислонившись губами к раскаленному лбу, умиротворенно вздыхаю.

Нельзя мне радоваться болезни пациента, но тут прямо как заказывала — это немного отодвинет секс. И опять же… не то чтобы я его не хотела. Просто боюсь.

— Я в порядке, — хрипит Костя, пока с моей помощью поднимается по лестнице.

В спальне быстро готовлю укол и протираю спиртовой салфеткой упругую мэрскую ягодицу. Морозко держится молодцом. Так же, как и в первый раз, отключается практически сразу. Любуюсь рельефной спиной.

Сначала собираюсь лечь спать, а потом вспоминаю: вообще-то, только что наступил Новый год. Праздник!..

Бодро сбегаю вниз и, подмигнув Алику, наливаю в бокал игристое шампанское.

— Хочешь? — спрашиваю у совенка.

Он фыркает и насупливается. Будто спортсмен.

Упав с бокалом и миской с оливье на диван, включаю телевизор. Предвкушаю, как досмотрю своего «Душегуба». Передача не очень праздничная, но и Новый год не совсем типичный. Комната заполняется будоражащими звуками.

Ту-ту, ту-ту, ту-ту… тынц-тынц-тынц-ты-ы-ынц…

— Не смотри так, — зыркаю в угол и тут же смягчаюсь.

Жалко Альберта становится.

Что за жизнь у него в этом углу?

Подумав, делаю глоток и, морщась от колючих пузыриков в носу, обещаю: — Завтра «В мире животных» с тобой посмотрим, Алик. Старые серии. Мне такое тоже нравится.

Кажется, улыбается.

То-то же.

Шампанское заканчивается одномоментно вместе с серией «Криминальной России». Тишина вдруг до коликов в животе пугает. Мурашки по спине.

— Я спать пойду, — бросаю Алику на прощание.

Он ухает, размахивая крыльями. Возмущается. Тоже, наверное, душегуба-маньяка боится?

— Ладно, — быстро оглядываюсь. — Так уж и быть. Можешь… мясо съесть.

Добреет от взятки.

«И-ди у-же», — отправляет меня поскорее, не сводя желтых глаз с тазика.

Как болтающийся из стороны в сторону воланчик, добираюсь до спальни и, устало сбросив на ковер полотенце, устраиваюсь рядом с Костей, будто там и лежала.

Он уже не такой горячий. Почувствовав прикосновение, обнимает со спины и по-хозяйски закидывает на меня мохнатую ногу.

Улыбаюсь…

Кончиками пальцев крупное волосатое колено поглаживаю.

Ничего теперь не боюсь!.. Даже секса…

Глава 15. Дух Мойдодыра.

Константин

Морской бриз ласкает слух…

В нос проникает аромат цитрусовых. Освежающий, сладкий, но не приторный.

Улыбаюсь.

Сон такой. Живой и сочный, но… когда точно ощущаешь, что спишь и вот-вот проснешься. Сердце стучит размеренно, видимость — урывками. Заметив прямо перед собой манящую дыню, тянусь к ней и сжимаю пятерней.

Мягко и упруго одновременно. На ощупь — тонкий бархат. Большим пальцем нахожу хвостик, которого нет.

Хмурюсь, но упрямо обвожу это место подушечкой.

Нравится? Твою мать.

Хмурюсь, потому что у меня эрекция.

Что за сексуальная девиация?

Сам себя успокаиваю. Снова дыню жмякаю... Ну… мало ли у