Данияр. Не буду твоей невестой - Мария Зайцева Страница 11

Он слишком близко. И мне слишком жарко. И страшно, мама моя… Так страшно… Все внутри замирает…

А Байматов продолжает шептать, склонившись к самому моему лицу:

— Будет, Мадина. Обязательно будет. Ты мне понравилась сразу. И я тебя хочу.

— Не смей… мне… такие вещи…

— Что? Тебе не говорили никогда такого? — он еще ближе! Он меня целует практически! Нельзя!

Упираясь обеими руками в его грудь, отворачиваю в сторону пылающее лицо и горю вся, понимая, что он коснулся губами моей щеки! Дрожь по телу пробегает такая, что даже остановить ее не могу, проконтролировать не получается!!!

— Нет… Нет… — я шепчу это, отказываясь принимать свою новую реальность, слова Байматова, но он, кажется, воспринимает мой шепот совершенно иначе.

— И хорошо… И не скажет никто. Кроме меня. А я скажу. Лучше прямо сейчас поудаляй телефоны всех посторонних… Поняла? Или это сделаю я. Совсем скоро.

— Нет… Не будет этого… Нет…

— Будет, Мадина. Уже сегодня. Они договорятся. Я любой калым выплачу, ты же знаешь…

— Мой папа… Меня… Не отдаст!

Последнее слово я выкрикиваю уже истерически, в глазах слезы, в душе — ужас!

И Байматов неожиданно отпускает.

Просто отступает в сторону, позволяя мне выбежать из этой ниши, ставшей мне ловушкой.

Отпрыгиваю сразу на несколько метров в сторону, уже не обращая внимания на то, как выгляжу, что подумают те, кто меня сейчас видит в таком состоянии.

Машинально приглаживая взъерошенные волосы, смотрю на Байматова, с невозмутимым лицом последовавшего за мной.

Вокруг нас собирается толпа студентов, кто-то что-то спрашивает, кто-то смеется, кто-то комментирует громко мой вид и саму ситуацию.

Это такой позор, такой ужас!

Я словно в кругу осуждения, сжимаюсь, обхватываю себя руками, оглядываюсь, прикидывая, куда бы сбежать.

Но Байматов, нахмурившись, проводит медленным тяжелым взглядом по окружающим, и лица у них тут же становятся на редкость скучными.

— Ты — моя невеста, Мадинка, — громко, так, чтоб все услышали, говорит он. — Моя.

_____________________________________________

Девочки, арты от Тани! Не смогла выбрать, их так много и такие классные. Выставляю тут самые невинные, а за остальными велкам в мой тг канал:

Глава 9. Я не твоя!

Я замираю.

Не глядя по сторонам, не дыша почти, будто надеюсь, что, если я не двинусь, это всё исчезнет. Растворится. Как мираж.

И все тоже замолкают. Смотрят-смотрят-смотрят. Десятки пар глаз, потому что мы в большой рекреации университета.

Кажется, что пискни сейчас комар — это будет оглушительно громко. До разрыва барабанных перепонок.

Я медленно втягиваю воздух через нос и бесстрашно смотрю на Байматова. Прямо и открыто, вздёрнув подбородок.

— Я не твоя невеста, Байматов, — говорю я. Спокойно. Чётко. Так же, как он.

Тишина повисает ещё более густая. Плотная, удушливая.

Я понимаю, что до предела напряжена, что каждая мышца окаменела, особенно в спине, что на коже точно останутся ожоги от всех этих взглядов, что прикипели к нам с Байматовым.

— Никогда не была. И не собираюсь быть, — добавляю, удерживая его взгляд. Без истерик. Без слёз. С какой-то даже непонятной пустотой внутри. — И не хочу.

Он не отвечает. Только смотрит. Молча. Лицо его становится ещё жёстче. Мускулы на щеках натягиваются, очерчиваясь, а взгляд темнеет.

— Твоё желание в данном случае значения не имеет, — отвечает жёстко, а у меня мороз по коже от его тембра.

А потом он поворачивается и уходит.

Вот так. Поставив на мне свою чёртову печать перед всем университетом, просто уходит по своим делам.

Мне хочется сквозь землю провалиться. Спрятаться от всех этих взглядов, закрыться. Ещё и, как назло, в этот момент у меня звонит телефон и на весь экран, который я к несчастливой случайности держу от себя, высвечивается фото Натана.

Всевышний…

Мне приходится потратить все мыслимые и немыслимые моральные силы, чтобы сделать лицо каменным, расправить плечи и спокойно пойти по коридору мимо всех этих глазеющих и шепчущихся. Очень много силы, чтобы игнорировать дрожь в пальцах, слабость в коленях и неприятное ощущение поджавшегося к горлу желудка.

Я ненавижу всеобщее внимание. Ненавижу, когда на меня все пялятся. А особенно по такому поводу!

На звонящем смартфоне отключаю звук и просто бросаю его в сумку, ни сняв трубку, ни сбросив. А выдыхаю уже в уборной, закрывшись в кабинке.

Закрываю лицо ладонями, зажмуриваюсь.

— Господи… — шепчу, а голос хрипит. — Не может этого быть. Будто не со мной всё это…

За дверью слышны шаги и разговоры. Какие-то две девушки заходят и шёпотом обсуждают разыгравшуюся ранее сцену.

— Вот же дура… — говорит одна. — Вот так, публично, отказать Байматову! Самому Байматову!

— Она, конечно, красивая, но зачем ему такая строптивая жена? — разочарованно говорит другая. — Пришли бы от него ко мне свататься, я бы в обморок от счастья грохнулась. С Байматовыми породниться, только представь! Какая семья!

— Да что семья, а сам он… — мечтательно и интимно понижает голос первая.

Студентки говорят тихо, такое не принято обсуждать приличным девушкам, но мне от этого вообще не легче, потому что обсуждают они меня!

Первый порыв мой — выйти и пристыдить этих змеюк, но я отказываюсь от этой идеи. Слишком меня и так всё это расшатало.

Нам ставят по расписанию еще одну пару, но я иду к куратору и отпрашиваюсь с нее, сославшись на головную боль. Думаю, куратор тоже в курсе уже сегодняшней сцены, но относится с пониманием и отпускает.

Если бы не отпустил, просто сбежала бы! Невозможно сидеть спокойно на парах после всего этого!

Еще и Алинка ушла, наверно, просто не увидела изменений в расписании.

Выхожу из универа, оглядываюсь в тревоге, подспудно ожидая притаившегося неподалеку Байматова. Вдруг, отомстить захочет? Я же его опозорила при всем университете, получается!

Но ничего подозрительного не вижу и чуть-чуть выдыхаю.

Мне нужно сейчас же к отцу. Нужно посмотреть ему в глаза, убедиться, что Байматов не прав. Папа обещал ведь мне, обещал!

И я понимаю, что просто не дотерплю до момента, когда отец вернётся с работы. Поэтому вызываю