Отбитая - Кира Романовская Страница 39

Сергей улыбнулся и покачал головой, он смотрел на эту проказницу и не мог скрыть от присутствующих, что наслаждается её обществом, за которым он сюда и пришёл. Увидеть её в естественной среде обитания. Разговор за столом, неожиданно, пошёл о книгах.

— Я тебе очень советую почитать книгу «Богатый папа, бедный папа», Вадим, и дела у тебя пойдут гораздо лучше, — с отеческой теплотой сказал Васнецов.

— А они у меня плохи? — лишь слегка приподнял брови он.

— А что нет? — усмехнулся он в ответ. — Обычно, если дела хорошо, из Москвы обратно не возвращаются, у тебя ведь своя фирма была?

— Она и сейчас есть.

— Но без тебя, — всё ещё считал себя правым Васнецов. — Вот ответь на вопрос, что нужно чтобы быть богатым?

— Много работать, — ответил Вадим.

— Нет, друг мой, не так, — усмехнулся Васнецов. — Надо зарабатывать, а тот, кто много работает всегда будет бедным.

Катя с интересом слушала диалог, засовывая виноградинки себе в рот, чем постоянно отвлекала Васнецова от важного разговора.

— Это в книжке этой написано? Про богатого и бедного папашу? — лениво спросил Вадим.

— Да, отличная книга успешного мужчины, — ядовито улыбнулся Васнецов.

— Вам-то откуда знать про успешных мужчин? — поинтересовалась Катя и уставилась на Васнецова ледяным взглядом.

— Вы такая язва, Катерина, а вот молчали бы почаще, может кто и женился бы, не пришлось бы по презентациям с бесплатной едой побираться, — отвратительной улыбкой одарил её Васнецов.

— Нет спасибо, лучше буду голодная незамужняя говорить, что хочу, чем замужем сытая молчать, — оскалилась в ответ голливудской улыбкой Катя.

Васнецов отчего-то снова взялся за Вадима и Катя искренне не понимала почему, поглядывая на хмурые брови Великана рядом. Васнецов будто потерял страх, который растворился в градусах алкоголя. Только потом Катя поняла, вернее, вспомнила, что Игорь рассказывал про Вадима, когда сам был под градусом. Он был чугунным чайником времен староверов, которому чтобы закипеть надо было сначала натаскать хвороста из ближайшего леса, потом долго растапливать печь и поддерживать температуру, помолиться всем богам, старым и новым, и, возможно, тогда он закипит. Вот настолько он был терпелив и спокоен. Он наверное и людей бил с олимпийским спокойствием — ни грамма эмоций на каменном лице. Такой уж он был человек.

Васнецов это знал, скорее всего, а еще у него всегда был отходной вариант, Катя знала тактику этих изворотливых червяков — «Да ладно, че я такого сказал? Это же шутка!». Вот только его подколы шуткой не были. Васнецов был вампиром средней полосы, который питался злостью и отрицательными эмоциями людей. Так умерла его первая жена, сгорела от тяжелой болезни ещё до тридцати, остальные четыре сбежали до того, как им пришлось лечиться. Васнецов опять запел песню про разницу в жизни детей, которые прислушиваются к богатому папе, а не к бедному. Вадим, всё с тем же выражением лица, которое не выражало ничего, ему ответил на очередной выпад про то, что много работают только бедные.

— Когда у тебя нет никакого отца, твой единственный вариант, чтобы выжить это много работать. Ты не задумываешься ни об инвестициях, ни о будущем.

— Ну Вадим, детские травмы надо прорабатывать, нельзя так жить, - елейно улыбнулся Васнецов.

Катя вдруг расхохоталась, прикрывая рот рукой, чтобы её не так сильно было слышно вокруг, Вадим повернулся к ней, чтобы узнать, что её так рассмешило.

— Вы, Ванечка, прям знаток детских травм, своих шестерых спиногрызов к психологу то водите? А то с таким папашей надо посещать его с младенчества.

— Хорошо, что у вас детей нет, вы травмируете кого угодно, хоть ребенка, хоть взрослого. Запомните, Катерина Викторовна, когда мужчины разговаривают женщина в их обществе, особенно не очень умная, должна молчать.

Он вдруг расхрабрился окончательно, храбрости ему придавало то, что Сергей и Вадим его от выпадов в сторону Кати не останавливали. Вот только один из мужчин, себя еле сдерживал, а другому было очень интересно, в каком виде Катя подаст Васнецова сегодня в концу обеда — в жареном или варёном.

— А не слишком ли до фига вы о себе возомнили, патриарх домашнего разлива самогонки по венам? — ужесточила голос Катя. — Если бы мне Вадим Алексеевич такое сказал, я бы может и заткнула бы свою пасть, но вы то куда, Васнецов? Вы ж никто, и звать вас никак, пиздите только очень громко, но кроме говорения вы ж не можете ничего — полная социальная импотенция. Вы пытаетесь поделиться чужим мыслями, хоть и умными, но взятыми из книги, которую прочитать то прочитали, а переработать в башке умишка всё равно не хватило.

— Вы, Катерина Викторовна, очень смелая только потому, что Игорь Скоробогатов вас прикрывает. И он словно слепой и не видит, что вы обычная базарная баба, которую как будто на районе воспитывали, — сквозь зубы проговорил Васнецов.

— Так идите, блять, и пожалуйтесь на меня! Может он меня отшлёпает! — с сумасшедшим взглядом пригнулась к нему Катя. — Игорь Саныч мне не папочка, и не папик, я на него работаю. И работаю, пиздец, как хорошо. Сколько раз я вас в дерьмо рожей макала, не напомните? И я сделаю это снова — вы оботрётесь и спасибо мне скажете, как и всегда. И да, меня на районе воспитывали, как вы угадали! Нас с братьями просто выкидывали на улицу как щенков и смотрели, кто вернётся, тот вернётся, я как видите, всё ещё здесь. Глотки перегрызаю мастерски — быстро, больно, дорого.

Катя тяжело дышала, глядя на своего оппонента напротив, он лишь покраснел от её слов и сильно разозлился, его готовность перейти на оскорбления была заметна невооруженным взглядом и он уже открыл рот. Вот только на плечо Кати вдруг легла мужская ладонь, на которую она сначала в недоумении посмотрела, а потом и на её обладателя, тот смотрел только на Васнецова.

— Тебе пора, Иван, ты слишком много выпил и выглядишь так, будто у тебя сейчас сердечный приступ случится, ну или перелом челюсти. Тебе что больше нравится? — спокойным голосом заметил Вадим, глядя прямо в поросячьи глазки Васнецова.

— А ты все споры кулаками решаешь? — усмехнулся он в ответ.

— С животными надо говорить как с животными, что толку тратить на них слова, значения которых они не понимают. Ты животное и есть, читать только научился, не иначе как палкой кто-то дрессировал.

Сергей не смог сдержать улыбку, слушая как один из его щенков, который так и не стал его верным псом, всё-таки помнит его уроки.

Катя в это время отчаянно