Стерва - Кира Романовская Страница 18

Алеся обернулась к публике своим прекрасным лицом и вздохи стали ещё громче — от контраста женщины спереди и сзади.

— Ты первый раз в театре? Верхнюю одежду принято сдавать, тебе дадут номерок, смотри не потеряй. — сказала она Назару, который в ответ заторможенно кивнул.

Его взгляд будто помутнел, лицо покраснело. Он всё ещё стоял истуканом с её одеждой в руках. Она улыбнулась ему, искренне и без тени насмешки, мягко касаясь предплечья и кивая на гардеробщика. Назар пришёл в себя и отошёл от неё. Он вернулся обратно и встал перед ней, будто закрывая её широкой спиной от любопытных взглядов. Алеся грустно посмотрела на него:

— Театр начинается с вешалки, не так ли?

Глава 10. Красавец и чудовище

Алеся осмотрелась в фойе, прикидывая, куда им дальше идти, пройти сразу на первый ряд не получалось, только через середину зала по проходу с красной ковровой дорожкой.

— Дамы вперёд. — улыбнулась своему спутнику Алеся, снова оставляя мужчину за своей спиной.

Она не затормозила ни на секунду, не позволила себе споткнуться в этом длинном платье, чувствуя на себе взгляд мужчины, что шёл за ней по пятам и разглядывал её спину, как и все люди вокруг. Алеся давно не рассматривала себя со спины, интересно, шрам такой же уродливый, как был раньше? Судя по реакции окружающей публики — да.

Она шла по проходу, грациозно покачивая бёдрами, не позволив себе ни на секунду опустить взгляд, а тем более подбородок. Не дождутся!

Алеся прятала шрамы от людей не для себя, а для них, чтобы уберечь их психику от созерцания того, что вызывает отвращение и приступы тошноты. Чем дальше она шла, тем отчётливее становился шёпот за её спиной, она будто шагнула с малой сцены гардеробной на большую балетную, только без аплодисментов.

Девушка позади неё слишком громко сказала подруге «Смотри!» толкая её под бок, а та уткнулась в телефон и не видела разогрева перед основным зрелищем. Алесе не нужно было смотреть назад, она итак знала, что мужчина в пятом ряду поморщился и отвёл взгляд, когда она проходила мимо, молодая пара вытаращила на неё глаза, без стеснения рассматривая картину маслом на её спине. Питер всё-таки культурная столица — никто не засмеялся и ни один в лицо не высказал ей, что она портит им своим видом прекрасный вечер. Только шёпот за обожженной спиной.

Алеся обернулась назад, лишь когда нашла их места в партере на первом ряду, Назар был всё ещё там, с каменным лицом, которое не выражало ничего, что могло бы её хоть как-то удивить или задеть. Она села на мягкое кресло, положила на колени цветы и жестом пригласила замешкавшегося Бандерлога присесть.

— Можешь уйти сейчас, если хочешь. Мужчины сбегали от меня полуголые из постели, уж твой побег с балета я переживу. — тихо сказала Алеся Назару на ухо. — Будем считать, что балет это не твоё.

Назар ничего не ответил, глядя прямо перед собой на сцену, где занавес разъезжался в разные стороны. Алеся глубоко вдохнула второй раз и улыбнулась, услышав первые звуки оркестра — первый акт представления закончился, осталось ещё три…

* * *

Пока на сцене балерины крутились вокруг своей оси, перед глазами Алеси то и дело всплывали эпизоды её жизни, мешая сосредоточиться на плие.

Давно прошли те времена, когда Алеся ходила по школьным коридорам в мешковатой одежде, сгорбив спину и опустив голову. Это был путь в одну сторону — к издевательствам и травле, дети бывают очень жестоки, особенно одноклассницы в женской раздевалке на физкультуре. Да и как можно быть добрым к девочке, которая осталась на второй год дважды? Алеся была умной, однако, два года скитания по больницам не давали ей учиться.

Она не помнила сам момент, когда кипящая вода обожгла её тело, зато помнила два года боли и постоянных операций, процедур, жалостливых взглядов от медсестёр и врачей. Её бабушка стёрла колени в кровь, вымаливая жизнь внучки, когда она три недели лежала в реанимации, а потом поседела в одно мгновение, когда увидела спину Алеси. Мама вообще не могла на неё смотреть со своей тонкой душевной организацией, поэтому все годы в больнице Алеся провела с бабушкой, которая иногда менялась с дедушкой.

Он был мужчиной, а, значит, сильнее и не будет плакать, думала маленькая Алеся. Дедушка не плакал, он закрывал лицо трясущимися морщинистыми руками, пока его внучка кричала на весь этаж, когда ей меняли повязки. Оказалось, мужчины тоже умеют плакать, только делают они это ночью, когда думают, что Алеся спит. Дедушка плакал и тихо молился про себя, хотя даже в церковь не ходил, за что бабушка его очень ругала.

Боль закончилась, а новая жестокая реальность Алеси только началась. Когда одна из девочек в её новом классе увидела в раздевалке, что спина Алеси как из фильмов ужасов, она раструбила об этом всем остальным. Мальчики начали изводить итак забитую девочку издёвками, пытались рвать на ней школьную форму, чтобы увидеть её шрамы своими глазами. Однажды им это удалось, и в тот момент, когда Алеся стояла в порванной рубашке посреди кружка смеющихся мальчиков, она впервые сжала ладонь в кулак и ударила им в нос главному задире. Смех стих мгновенно, Алеся поняла, как это работает — с маленькими животными можно говорить только на языке грубой силы. Алеся была старше на два года, крупнее их, выше, и она этим воспользовалась. Один удар, второй — лицо задиры превратилось в кровавое месиво.

— Ещё раз ко мне подойдёте, со всеми будет то же самое! — твёрдо сказала Алеся всем остальным.

В тот день Алеся уяснила одну простую для себя мудрость — в жизни ей придется пробивать себе дорогу либо кулаками, либо языком и умом. Молчать и терпеть это не выход — загрызут и косточек не оставят. Алеся выпрямила изуродованную спину и пошла вперед напролом, грубо расталкивая мешающихся под ногами детишек локтями. Она наточила острые зубки, вгрызаясь в гранит науки. Бабушка нашла для Алеси школу получше, договорилась с директором, чтобы ей дали возможность учиться с её ровесниками и она перешагнула через два класса, сдав экзамены. Ей было тринадцать, когда она третий раз в своей жизни пришла в новый для себя коллектив. На неё смотрели как на новую жертву. Алеся только усмехнулась и за месяц показала, кто здесь главный — Миронова и никаких других фамилий