Отец на час. Работает спецназ - Лина Коваль Страница 18

Вообще удивительно.

Мужчин перед глазами двое, а взгляд как по команде останавливается только на одном. Значит, я не совсем пропащая и не то чтобы на всех мужиков кидаюсь.

Мне только одного-единственного подавай…

Поправляю солнцезащитные очки.

- Селега! - радостно визжит Маша с качелей. - Селега, ласкачивай. Ласкачивай, Селега, сильнее. А-а-а-а!

Улыбаюсь сама себе.

Давно младшую дочь такой довольной не видела. Волосы разметались в разные стороны, нос измазан в саже, на штанах дыра - за гвоздь зацепилась.

«Селега» с полунакрашенными розовым лаком ногтями послушно толкает металлическую штангу.

- Хватит тебе, Мария. Голова закружится - свалишься, расшибешься, - ворчит и отправляется туда, где его друг уже который час наращивает наш забор листами профнастила.

Естественно, я предложила вызвать бригаду рабочих.

Естественно, меня не услышали.

Естественно…

Кто я такая, чтобы указывать Владиславу Алексеевичу?...

- Мам, - сбегает с крыльца Эльза. - Можно, я возьму твою пудру? Я на день рождения к Полине иду.

- Боже… Эльза-Виктория…

Изумленно смотрю на среднюю дочь. К иссиня-черному цвету волос и кепке я более-менее привыкла, но этот страшный смоки-айз… И черные губы.

- Ого, - заинтересовывается видом Эльзы Сергей, помешивая угли в новеньком мангале. - Впечатляюще!...

Решение пожарить мясо - тоже не мое, но я совершенно не против. Сто лет не ела ничего подобного.

- Ты типа из сатанистов?

- Ага. Она у нас на темной стороне, - отвечает за Эльзу Влад.

Повернувшись, кидает на меня короткий взгляд и снова сосредотачивается на заборе.

- Странно… - Сергей отворачивается.

У меня тут же создается ощущение, что в спецназе учат тонкой женской психологии. Как заинтересовать женщину, чтобы она в рот тебе смотрела. Эльза терпеливо ждет продолжения, но друг Влада молчит и колдует над мангалом.

- А что странного? - ожидаемо не выдерживает мой подросток.

Азиат тут же откликается:

- Да просто… Ты же вроде как животных любишь.

- Угу. Пушистый, ко мне! - будто в подтверждение кричит Эльза.

Из-за угла выбегает мохнатая махина, тут же набрасывается на мою дочь и валит ее на землю.

- Пушистый, блин. Отстань, - смеется и с горем пополам поднимается. - Мам, так я возьму пудру?

- Возьми, - качаю головой, наблюдая, как Маша обнимает овчарку.

Кидаю взгляд на второй этаж, туда, где колышется тонкая занавеска. Леон с самого утра не выходит из комнаты, и это меня тревожит.

- Влад, не знаешь, как человек может любить животных и одновременно быть сатанисткой? - Сергей не сдается.

Эльза снова замолкает и прислушивается.

- Всяко бывает, - тихо отвечает Отец, прикручивая лист.

- А при чем здесь животные? - нетерпеливо спрашивает дочь.

- Ну как?... Сатанисты ведь этой херней занимаются… Как оно? Влад, напомни?

- Жертвоприношения.

- Точно! Жертвоприношения. Мы в свое время нашим взводом по лесу полгода бродили, чего только там не видели. Собаки, кошки, даже попугаи…

- Ма-а-ам? - Эльза поворачивается ко мне, чтобы я подтвердила или опровергла эту информацию.

Узкий подбородок трясется.

Мне как матери, конечно, хочется защитить неокрепшую детскую душу от подобных переживаний, но я ловлю на себе внимательный, предостерегающий взгляд со стороны забора.

- Мам? Скажи!... Это правда? - дочь испуганно на меня смотрит.

Я неопределенно пожимаю плечами.

- Влад? Правда?... - разворачивается к нему.

- Правда, Эльза, - невозмутимо подтверждает.

- Же-е-есть. Бедные животные, - тянет моя дочь и, громко всхлипнув, убегает обратно в дом.

Влад спрыгивает со строительных лесов и садится на корточки рядом с раскрытым ящиком, в котором, я полагаю, он хранит инструменты. У нас в доме даже молотка нет. Зато на чердаке полное собрание сочинений Петра Ильича Чайковского. Шестьдесят три тома. Этим тоже можно прибить.

- Наверное, не стоило так в лоб… - с сомнением вздыхаю.

- Все нормально, Федерика.

- Я не уверена…

- Не переживайте так, - вежливо подключается Сергей. - Поплачет немного и закончит заниматься этой ерундой.

- Не знаю…

- Так. Угли готовы, а мясо где, хозяйка?...

- Сейчас принесу, - устало опускаю ноги на газон.

- Лежи уже. Я сам, - командует Влад и скрывается в доме.

Я задерживаю дыхание. Надо с ним серьёзно поговорить о субординации. Вчерашний вечер ничего не меняет. Да я и не особо помню… Только обрывки, ужасно постыдные. Их вполне хватает, чтобы не работать над восстановлением памяти.

Молча наблюдаю, как Влад возвращается с миской в руке. Не сразу замечаю, что за ним семенит Эльза со стопкой книг и журналов в руках.

- Вот!!!

Начинает закидывать их в мангал.

Я резко приподнимаюсь.

- Проповеди Сатаны, Сатанинское колдовство, пентаграммы дьявола. Пускай все сгорит, мамочка.

Повернувшись ко мне, рыдает. Лицо - абсолютно чистое, весь макияж она смыла.

- Владь....

Отец подхватывает на руки испуганную Машу.

- Голи, голи, Сатана! - тут же осмелев, кричит она, ухватившись за крепкую мужскую шею.

- Я больше не гот, мамочка! - торжественно сообщает Эльза, отправляя и кепку в огонь.

Мы с Владом переглядываемся.

«Я же говорил», - излучают его умные, невозмутимые глаза. В них мерцают победные искорки.

Ладно-ладно…

Из кармана толстовки моей двенадцатилетней дочери неожиданно появляется ободок с кошачьими ушками и… ошейник, по всей видимости, принадлежащий Пушистому, который она тянет ко мне.

Я растерянно хлопаю глазами.

- Я теперь квадробер!... Мам, застегни? А то я на день рождения опаздываю.

Глава 18. Федерика

- Леон, дорогой, пойдем обедать! - постучавшись в тяжелую дверь с кричащей наклейкой «Не буди во мне зверя», жду ответа.

Мой старший сын - моя большая боль, потому что именно на нем я училась и росла как мать.

Именно в воспитании Леона я допустила больше всего фатальных ошибок. Этот факт каждый раз делает меня слабой и нерешительной, когда я пытаюсь противостоять очередным подростковым прихотям и ультиматумам.

А их за последние несколько лет было немало. И я всему потакала.

Лео учится как хочет, регулярно забивает на танцы и хор, не ограничен в передвижении по городу и использовании всевозможных гаджетов.

Но все!

Баста, карапузики!

Больше я не буду мямлей.

Ни с кем.

- Я не голоден, - доносится из комнаты нагловато-обиженное уведомление.

Хмурюсь, восстанавливая дыхание.

Это ведь то же самое, что с подчиненными, Федерика. Стоит выдержать паузу, перед тем как ответить, иначе непедагогично и бесчеловечно.

- И долго ты собираешься сидеть