Невеста - Ольга Вечная Страница 12

Закрытый купальник несколько скрывает недостатки, и я, крепко сжав ладонь мужа, все же шагаю в парилку.

В душной комнате нас лишь двое. Горячий пар обжигает легкие, я поверхностно дышу, ощущая, как кожа покрывается капельками пота. Ростик двигается ближе и кладет ладонь на мою ногу. Я откидываюсь на стену и расслабляюсь.

— Я соскучился, — сообщает он вполголоса. — Моя красивая девочка.

Медленно вздыхаю, прислушиваясь к себе.

— Я тоже, — отвечаю полушепотом. — Постарайся остаться подольше, пожалуйста.

— Зайдешь ко мне после отбоя? Тогда обсудим, — в шутку шантажирует он, и я улыбаюсь.

Мы терпим до последнего, а потом с разбегу друг за другом прыгаем в купель! Боже, как я визжу, развеселившись! Хохочу в голос, выбираясь из ледяной воды и дрожа всем телом. Под кожей разливается жар.

— Быстрее, Лучик, быстрее, я щас сдохну! — подгоняет замерзший Ростислав. — Вылезай, бли-ин.

Мы громко смеемся, кутаемся в халаты и, обнявшись, идем к лежакам.

— Хорошо же? А? Ну скажи, что классно?

— Да-а-а, — сдаюсь я. — Сама в шоке.

— Ты реально впервые после бани прыгнула в купель?

— Знаешь ли, до этого не было потребности!

— Но со мной ведь не страшно? Скажи же, не страшно.

Первым делом хватаю телефон, проверяя, нет ли сообщений от Нади. Все в порядке.

— Здравствуйте. Вас приглашают в ВИП-комнату.

Я оборачиваюсь и вижу официантку в форме отеля.

— Здравствуйте. Кто приглашает? — спрашивает Ростик.

— Давид Сергеевич, — поясняет она и указывает пальцем в сторону коридора.

— Ну ладно, — запросто соглашается муж, наклоняясь за полотенцами. — ВИП так ВИП. Идем?

— Да, конечно, — говорю я. — Почему бы и нет?

Венера и Давид — прекрасная пара, он к тому же успешный бизнесмен, у которого стоит поучиться. Я уже морально готова к его легкой схожести с Адамом, поэтому смогу держать себя в руках.

— Ну что, пять минут на отдых и снова в парилку? — болтает Ростислав по пути.

— Только без купели, умоляю!

— Именно с ней! Без нее никак, Радка.

— Совсем никак? — смеюсь я.

— Абсолютно! Больно только в первую секунду, потом хорошо…

Мы заходим в ВИП-комнату, и в груди разрастается глухая боль. Желудок переворачивается, начинается тошнота, голова кружится. Краска ударяет в лицо.

Объятия мужа под взглядом Северянина жгут кожу. Я остро ощущаю себя не в своей тарелке и от бессмысленности этих чувств теряюсь еще больше. За ребрами грохочет.

Ростик восклицает:

— Добрый вечер!

Ростик продолжает беспечно:

— Что там по завтрашней рыбалке? Можно взять одежду в прокате?

Ростик отвечает на рукопожатие Северянина и говорит:

— Купель, кстати, пушка. Рада тоже заценила. Мы еще пойдем, да, Лучик?

Мне надо позвонить психиатру. Адам, где ты там, на небе или в аду, помоги удержать рассудок.

Наши с Северянином взгляды встречаются.

Глава 11

Мы смотрим друг на друга несколько секунд. Это становится неуместным практически сразу, но мы продолжаем. Давид в белом халате сидит в расслабленной позе, откинулся на спинку кресла.

А я… я будто летела сюда ради этого момента.

Торопилась. Старалась.

Как же ему не идет карий цвет глаз. И, напротив, идет отсутствие шрама.

— Рада?

— Что? — спохватываюсь и перевожу глаза на мужа.

Обрываю себя, переключаюсь. Улыбку натягиваю.

— Я спрашиваю: ты готова идти в баню и купель следом? Алле, малыш.

Ощущаю себя клоуном на сцене. Несуразным, взволнованным. Какая-то дурочка, выставленная на потеху публике с дырой в сердце.

Раньше было легче.

Раньше я лучше справлялась с горем.

Сейчас я буквально не могу его прятать.

И тем не менее…

Весело смеюсь. Отмахиваюсь, и перекидываю волосы за спину.

— Простите! Я подвисаю на одной точке. Бессонные ночи, дети… голова разрывается. Иногда я просто выпадаю из реальности.

— Малыш, — Ростик обнимает и целует в лоб. — Тебе надо было отдохнуть. Хотя бы часик поспать с детьми.

— Я пыталась, не получается.

— Отдыхайте, Рада Владиславовна, — произносит Северянин. — Вы здесь именно для этого. Дела будут ждать, сколько потребуется. В любом случае этот сезон полностью ваш.

Какая безграничная щедрость, учитывая, что на календаре сентябрь! Раздражение помогает собраться. Адам обо мне заботился, Литвинов, что логично, думает исключительно о деньгах.

— Спасибо за теплый прием, Давид Сергеевич. Это место прекрасно.

— Можно просто Давид, мы ведь на отдыхе, а не за столом переговоров.

— Можно, но, наверное, не стоит. Ростик, я, пожалуй, останусь. Сходишь один?

— Я как раз искал компанию, — говорит Северянин, поднимаясь. — Венера?

— Я с тобой.

Давид смотрит на меня вопросительно, как бы спрашивая: «Уверена?» Чуть улыбается.

Пусть Исса сам приедет и посмотрит на его реакции!

Собственными, мать его, глазами!

— А, пожалуй, пойду. Что я буду одна сидеть? — слышу собственный голос. — Да же?

— Конечно, — радуется Ростислав. — Спать будешь зато как убитая. А у вас веники есть?

— У нас даже банщики есть.

— Спасибо, но свою жену я никому не доверю, — усмехается Ростислав. А потом он совершенно неожиданно добавляет: — Сам о ней позабочусь.

— Вы умеете профессионально парить?

— Я все умею.

Ух ты.

— Это правда, — я мягко поддерживаю мужа. — Но спасибо за предложение.

— Как угодно.

Мы идем в парилку, у входа снимаем халаты.

Так выходит, что я захожу первой и забираюсь на верхнюю полку. Следом — Ростислав.

У Венеры белый открытый купальник, который прекрасно сидит на ее идеальной фигуре.

Последним в парилку заходит Давид, и я делаю усилие, чтобы не начать его разглядывать.

Любопытство могут воспринять как интерес к чужому мужчине, а это было бы совершенно неуместно ни в этой, ни в любой другой ситуации. Поэтому для начала я изучаю обстановку.

— Вот это я понимаю бизнес, — тянет Ростислав. — Переговоры ведутся в сауне.

Старается разрядить обстановку.

— Сколько я этим всем занимаюсь, — говорит Северянин, — переговоры вечно проходят в каких-то саунах и кабаках.

Все смеются, и даже дышать становится легче.

— Неформальная обстановка здорово сближает, — подхватывает Венера.

— Это был ваш план? — улыбаюсь я.

— Коварный, — смеется Венера. — В баньке попарить, вкусно накормить… что там дальше?

— Спать уложить, — заканчивает Северянин. — И договор подписать.

— Я помню, вы говорили про франшизу, — наконец, нахожу причину посмотреть на него.

Татуировки, мать их.

Одна, вторая, третья… — шесть штук. Вязь именно в тех местах, где были, как помню, самые крупные шрамы Адама. Я быстро сглатываю. Мелкие — отсюда не увижу, их нужно рассматривать вблизи и про свете. Даже живя с Адамом месяцами, я нет-нет да обнаруживала на его теле что-то для себя новенькое. В парилке же