Ворон, который меня пленил - Екатерина Началова Страница 17

— Где ты его нашел? Откуда? — Я поднялась, подхватывая треугольник.

В голове мелькнуло сразу несколько предположений. Рейтор нашел чье-то оброненное отправление? Неужели я обронила за стойку? Пропустила? Кто-то не донес? Несчастный случай? Или Рейтор хочет отправить письмо через бюро? Новый приказ Ания? Варианты толкались и путались.

— Ответа ждут завтра, — серьезно произнес Рейтор. — Светлого дня.

Нечитаемо зыркнув на меня из-под ресниц, он вышел. Растерянно проводив мужские плечи взглядом, я недоуменно перевернула треугольник и обнаружила надпись:

Для Касии.

Мне?

Начиная что-то понимать, я сама не заметила, как заулыбалась. Поспешно развернула шершавый лист. На нем было выведено всего две строчки. Ровные, резкие, крупные буквы.

Я жадно пробежалась взглядом по словам.

Моя пленница…

Принято считать, что Вороны не выражают эмоций, потому что их нет. Это не совсем так, а точнее — совсем не так. Хорошо, что никто не мог видеть, как взрослая самостоятельная женщина из рода Воронов смеясь, прыгает по бюро, периодически повизгивая от восторга. Останавливается, снова перечитывает две строчки, и опять прыгает.

Моя пленница сбежала в последний момент.

Что делать разбойнику?

Глава 12. Испытание

Мысли о Касии приятно занимали Рейтора все утро, несколько выводя из привычного сурово-сосредоточенного состояния.

В общем-то, ее ответ Рейтор представлял — тут по большей части, даже думать не о чем. Она напишет что-то игривое, что-то приятное, в женском стиле… Неважно, что. Рейтор чувствовал, слышал, что нравится, думал о продолжении. Уже планировал, что возьмет выкуп в двойном размере.

«Или тройном», — вспомнив вчерашнее и обнаружив, что снова улыбается, Рейтор хмыкнул, взашей выгнал самого себя из приятных фантазий, и сосредоточился на цели. Девушки — потом. Первоочередное — лететь вперед, раз уж расправлены крылья.

Серая неприметная крыша, к которой он направлялся, показалась через час полета.

Ворон взмахнул крыльями, снижаясь. Сделав над домом два стандартных круга, Рейтор спланировал вниз, сел. Под ботинками неприветливо треснула плотная ледяная корка.

Неприступный дом, похожий на небольшую крепость, стоял высоко — на уровне гор. Почти такой дом, как у родителей, только неухоженный, отчетливо старый, умирающий. В одном из окон зияла дыра, небрежно заткнутая тряпкой. Осыпавшееся стекло так и валялось у стены в грязном снегу, смешанном с землей и прошлогодними листьями.

Сбив ботинком ком листьев, Рейтор застыл, ожидая хозяина.

В сером доме в одиночестве доживал жизнь лорд Гнесий, бывший член Совета, по старости и немощи отошедший от дел. Рейтор помнил его, встречал, когда был мальчишкой. Уже тогда Гнесий был стариком. Злой, страшный — таким Рейтор запомнил лорда Совета, с неприязнью сверлящего его взглядом из-под седых бровей. Тогда Рейтор не понял, чем не понравился мастеру внушения. Осознал только позже, совсем недавно: Гнесий тогда не смог на него повлиять.

По-настоящему Силу Рейтор еще не использовал. Маг не в счет, пара людей, на которых тренировал его отец, тоже не в счет. Нужен был кто-то посильнее. Рейтор выбрал Гнесия по нескольким причинам: во-первых, Гнесий не любил, ни Рейтора, ни его семью, а значит мог с удовольствием вступить в поединок. Во-вторых, Рейтор слышал, что именно Гнесий в молодости подчинял Драконов.

При мысли о Драконах у Рейтора ускорялся пульс.

Старик выполз наружу через несколько минут.

Шел он плохо, шаркал, горбился, кутаясь в шерстяной черный халат. Сейчас он не казался ни страшным, ни высоким. Теперь уже Рейтор свысока глядел на хрупкого старика, усохшего до состояния ветки.

Сколько ему… Лет сто?

— Вестник… Чего надо? Я же сказал, что отошел… — Гнесий посмотрел на форму Рейтора с вышитой на груди летящей птицей с вопросительной неприязнью, но все так же остро, как в последнюю встречу. — А. Ты.

Узнал. Значит более-менее в своем уме.

Скрывая радость, Рейтор почтительно склонил голову.

— Светлого дня, лорд Гнесий.

Рейтор говорил и держался вежливо.

Силу Ворона читают по перьям. После инициации молодые воронорожденные выходят из храма, уже зная свое место в стае. Каждое перо, рисунком проявившееся под кожей — частичка Силы. У большинства перья только на лопатках: возможность оборота, не больше, низшая ступень. У видящих, способных смотреть глазами птиц и видеть мысли, перьев больше — рисунок доходит до плеч. Обнажив спину всеведущего, можно увидеть полноценные крылья. Черная волна атласом переливается под кожей, угрожая не только прочесть, но и внушить. Те, у кого рисунок доходит до затылка и пальцев — высшая каста. Их меньше всех, буквально единицы.

Гнесий мог не любить его, отца, всю семью, стал рассыпающимся неопрятным стариком, но он был своим, всеведущим. Его перья достигали затылка, он был сильным когда-то, и уже за это был достоин уважения.

Утруждать себя этикетом Гнесий не стал.

— Зачем прилетел? — отмахнулся он, сверля Рейтора глазами.

— Справиться о вашем здоровье.

Глаза старого Ворона заволокло черным: не дожидаясь объяснений, всеведущий собирался прочесть незваного гостя. Рейтор резко отбил попытку, как отбивают летящий к себе мяч. Второй раз старик пробовать не стал.

— Справиться он решил… Давай без вранья, — проворчал он. — Говори прямо или проваливай!

— Я нуждаюсь в вашей помощи, как мастера внушения, лорд Гнесий.

— Ты? Хочешь помощи внушения?

Запрокинув голову вверх, Гнесий неприятно расхохотался.

— Ха-ха-ха! Так чего же ты можешь хотеть? Стой, дай угадаю. Папа много требует, а тебе хватает силы воли? Вредная привычка? К чему пристрастился? Или что… Я и не помню, чего хотят желторотики вроде тебя… Девку что ли? Желаешь забыть девку? О-о, ты не можешь? У тебя комплекс неполноценности?! А я должен помочь его задавить? Ха-ха-ха!

Последнее показалось Гнесию совсем забавным, и он окончательно зашелся смехом. Рейтор без улыбки ждал, глядя как трясется седая голова, да ходит кадык по морщинистой шее. Когда Гнесий смеялся, его горло подсвистывало, а в груди что-то лопалось и клокотало. Рейтор подумал, что это плохой знак.

— Где твои мозги? В голове или в заднице? Твой отец был умнее… Или ты в мать? Да, конечно, туда пошел, я говорил, говорил вам всем… — старик потряс в воздухе пальцем. Под желтым ногтем сияла грязная кайма. — Ты не поддаешься внушению, вороненок. Сам должен уже знать! Или не знаешь? Неужто не знаешь?

— Знаю.

— Чего тогда приперся?

Издевательски-истеричный тон Гнесия Рейтор не перенял.

— Испытать себя, — он ответил совершенно серьезно, оставляя в голосе должную почтительность. — Я хочу попробовать силу на вас. Отец говорил, что вы — сильнейших из тех, кого он знал. Что вы — как Дракон.

Пришлось снова подождать, пока старик отсмеется.

— Твой отец теперь сильнейший, на нем и пробуй.

— В этой