Проклятие Бессмертных: Король Всего (книга 5) - Валентина Зайцева

Проклятие Бессмертных: Король Всего (книга 5)

Хроники Нижнемирья

Хроники Нижнемирья

Дом Пламени

Им правит Владыка Каел. Его приверженцы отмечены алыми знаками. Они — завоеватели, воины, и верят, что высшее право — это право сильного. В отсутствие Каела правление осуществляет Старейшина Киту. На момент начала нашей истории трон Дома Пламени занимает Владыка Каел.

Дом Теней

Им правит Владыка Самир, отмеченный чёрными знамениями. Их предназначение — постигать искусство владения метками, дарованными Древними, и черпать в их силе магию. Пока Самир покоится в своём склепе, правление переходит к Старейшине Савве. Моя история начинается в тот миг, когда Самир погружён в вещий сон.

Дом Судьбы

Им правит Владычица Балтор, что дремлет в своей усыпальнице. Их клеймо — синее. Они — провидцы, получающие видения от Вечных, и всеми силами стараются направить путь Нижнемирья согласно высшей воле. В отсутствие Балтор домом правит Старейшина Лириена. Она же является и Оракулом Древних, чья обязанность — передавать видения и возвещать их волю.

Дом Слов

Им правит Владыка Келдрик, погружённый в сон. Их знак — пурпурный. Они — учёные и летописцы, изучающие всё, что можно познать в Нижнемирье, за исключением тайн меток на коже, ибо это — стезя Дома Теней. Пока Келдрик спит, правление осуществляет Старейшина Торнеус.

Дом Крови

Им правит Владыка Золтан, что покоится в своём склепе. Их отметины — белые. Они — вампиры, хранители Древних в месте их заточения. Они одновременно поклоняются им и являются их тюремщиками. В отсутствие Золтана домом правит Старейшина Томин. Сайлас, Жрец, некогда был старейшиной этого дома, но пожертвовал своим титулом, чтобы взять в жёны Элисару, ибо брак между равными по статусу невозможен.

Дом Лун

Им правит Владыка Малахар, пребывающий в вечном сне. Их знак — зелёный. Они — оборотни и существа, посвятившие себя дикой природе. Пока Малахар спит, домом правит Старейшина Элисара.

Древние

Изначальные существа, олицетворяющие собой Нижнемирье. Именно от этих шести богов произошёл весь остальной мир. Они заточены в кровавом источнике под Святилищем Древних. Если они умрут, Нижнемирью придёт конец. Каждому дому Нижнемирья покровительствует один из Древних.

Старейшины и Правители:

Элисара. Старейшина Дома Лун. Родилась в 15 году до нашей эры на землях юго-западной Италии. Супруга Сайласа.

Торнеус. Старейшина Дома Слов. Родился в 1789 году в Швеции. Известен как Доктор. Женат на Валерии, которая также живёт в Доме Слов.

Лириена. Старейшина Дома Судьбы. Родилась в Испании в 314 году. Также служит Оракулом Древних, передавая ниспосланные ей видения.

Савва. Старейшина Дома Теней. Родился в Киевской Руси в 1022 году.

Томин. Старейшина Дома Крови. Родился в Бухаресте в 1618 году.

Киту. Старейшина Дома Пламени. Родился в Дании в 625 году.

Глава 1

Нина

Солнце вставало над Нижнемирьем впервые за пять тысяч лет.

Стрекочущие в ветвях насекомые вдруг умолкли разом, словно по команде. Воцарилась тишина — такая густая и звенящая, какая бывает только после сильной метели. Тишина, что заставляет прислушиваться к биению собственного сердца. Казалось, сам мир затаил дыхание, замер в ожидании того, что же произойдёт дальше.

Я повернулась и прищурилась, подняв руку, чтобы защитить глаза от непривычного, почти ослепительного сияния. Горизонт пылал багровыми и янтарными красками, полыхал, как костёр. Я так привыкла к вечной темноте, что уже и не надеялась когда-нибудь снова увидеть солнечный свет. Он был прекрасен и ужасен одновременно — прекрасен своей чистотой, ужасен тем, что означал.

Вечные вырвались на свободу. Игра окончена.

Самир развернул меня к себе лицом. Внезапно он прижал меня к себе с отчаянной силой, словно боялся, что я рассыплюсь в прах прямо у него в руках.

— Прости меня, умоляю, прости, — его голос был низким, надломленным, полным отчаяния и тревоги. — Я не мог позволить тебе остаться на дне этого проклятого озера. Не смог бы. Я не переживу, если ты исчезнешь из моего мира во второй раз. Понимаешь? Я… я разрушил всё.

Я подняла руки, прикоснулась к его лицу и поцеловала. По его щекам всё ещё беззвучно скатывались слёзы, и губы были солёными от них. Он прильнул ко мне, как человек, чувствующий, что это прощание. Последнее. У меня не было для него слов утешения. Я не знала, что сказать, чтобы стало легче, чтобы боль притупилась хоть немного. Я не имела ни малейшего понятия, что будет дальше. Сказать, что всё хорошо, было бы наглой ложью, и мы оба это знали.

— Я люблю тебя, — прошептала я, прерывая поцелуй. — Что бы ни случилось, Самир. Слышишь? Я люблю тебя.

Я склонила его голову так, чтобы его лоб упёрся в мой. Он всё ещё сжимал меня в объятиях, словно тисками, будто что-то вот-вот должно было вырвать меня у него из рук. Возможно, так оно и было.

Его плечи сгорбились под тяжестью невыносимой ноши, что давила на него изнутри.

— Ради этих слов я готов вновь и вновь уничтожать миры, — его голос дрогнул. — Я буду хранить их в сердце до того дня, когда мне наконец позволят умереть. Благодарю тебя за этот дар, Нина, моя стрекоза. Но я знаю, что это не продлится вечно. Не может. Твоё сердце изменится.

— Что? — Я приподняла его лицо, чтобы взглянуть в глаза. Его глаза, тёмные, как пролитые чернила, беспокойно блуждали по моему лицу, не находя покоя.

— Они идут за мной, любовь моя. И когда они придут… — Он сморщился, его лицо исказилось от боли, нахлынувшей откуда-то из глубин прошлого. Он отвернулся, словно охваченный стыдом.

— Что? Что случится тогда? — Я снова повернула его к себе. Он пытался спрятаться от меня, но я не позволила. Свет восходящего солнца за моей спиной становился всё ярче, медленно поднимаясь над горизонтом. Мне казалось, что это тиканье часов. Песок в наших песочных часах вот-вот иссякнет.

— Я не человек.

— Но здесь никто не человек, Самир.

— Нет, — настаивал он, будто я не слышала его, не понимала. Он вцепился в мою мокрую накидку, его пальцы судорожно сжимали ткань. — Я никогда не был человеком, Нина. Понимаешь? Никогда. Они… они создали меня. Я их Адам. Я их голем.

— Что ты говоришь?

— Все вы — все остальные, даже Владыка Каел и прочие, были