Воля владыки. В твоем сердце - Рия Радовская

Рия Радовская

Воля владыки. В твоем сердце

Глава 1

Лин много раз убеждалась: уж если выпадает суматошный, бестолковый, полный проблем и сюрпризов день, то с утра и до поздней ночи все идет по нарастающей. И то, что утром казалось серьезным, к ночи станет ничего не значащей ерундой. Так было, когда она ребенком выживала в трущобах. Так оставалось, когда она ловила в тех же трущобах бандитов и отморозков. И теперь, когда вокруг другой мир и сама она другая, это правило по-прежнему незыблемо. Фундаментальный закон бытия, да и только!

Утром она пыталась осознать собственное поведение ночью, вполне правильное для анхи повелителя, но абсолютно немыслимое для агента Линтариены. Устроить стриптиз в фонтане на глазах у кучи кродахов! Отдаваться Асиру, наплевав на всех, кто захочет полюбоваться на это зрелище! Еще вчера она не поверила бы, что способна на такое.

Днем пришлось выбирать, уйти в свой мир или остаться здесь. Без времени на раздумья, без возможности поговорить с Асиром. Вопрос — мгновенное решение — ответ. Экстремальная вилка, когда любой шаг принесет боль, ты это знаешь, но все равно нужно выбрать. Да еще само место, где это происходило, пугало до одури, и непонятный Хранитель ничуть не добавлял уверенности и спокойствия.

Единственное, в чем она нуждалась после такой встряски — хоть несколько минут рядом с Асиром. Немного его уверенности, когда так не хватает своей. Но Асир должен был уделить внимание гостям, и она осталась одна. Наедине с главным вопросом, который мучил ее давно, но сегодня — особенно сильно. Нужна ли Асиру такая бестолковая, такая проблемная анха, как она?

Может быть, имело смысл попросить у Ладуша снотворной настойки и лечь спать, а утром все увиделось бы не в таком мрачном свете? Или поговорить с тем же Ладушем, просто поговорить, иногда и этого хватает для душевного успокоения. Но нет, агент Линтариена не ищет легких путей. Ее понесло страдать на вершину башни! Спасибо, что хотя бы без истерик обошлось, без слез, соплей и вытья! Посидела, подумала и даже успокоилась. Вот только сомнения никуда не делись.

А потом Асир ее нашел, и все встряски этого дня оказались той самой ничего не значащей ерундой — в полном соответствии с фундаментальными законами бытия. И не потому что он умел и успокоить одним только своим присутствием, и мозги поставить на место двумя-тремя словами. Нет. Сказал он… многое. Такое, чего Лин никак не ждала услышать от владыки и кродаха. «Страх и беспомощность. Вот что я чувствовал, думая, что в Ишвасе может не быть тебя. Я ответил на твой вопрос? Мне кажется, простого «да» было бы недостаточно».

Если бы Лин не любила его уже всем сердцем, полюбила бы сейчас. За то, что сумел рассказать о своей слабости, ни на секунду не перестав быть сильным. За то, что нашел слова для нее, те единственные правильные слова, которые все ее сомнения порвали в клочки и развеяли по ветру.

Но то, что он сделал после…

Разве могут мечты, которые кажутся эфемерными, как облака, и далекими, как звезды, исполняться так просто? Так… внезапно?

Хотя, если подумать, настолько сумасшедший день и должен был закончиться чем-то сногсшибательным. Метка вместо халасана. Нечто меньшее не перевесило бы всех полученных сегодня встрясок. Лин чувствовала себя самой счастливой анхой в двух мирах и отчаянно не хотела, чтобы день и в самом деле заканчивался. Хотя над Им-Роком давно стояла ночь, и в окутавшей башню тьме они с Асиром, хоть и стояли вплотную, скорее чуяли друг друга, чем видели.

— Наверное, это смешно, — сказала Лин. — Пока я сидела тут и мучилась сомнениями, думала о том, что посольства мешают нам поговорить. Но вот мы поговорили, и даже больше чем просто поговорили, а я все равно думаю о том, что посольства нам мешают. Скажи, тебе ведь не нужно уходить прямо сейчас? Я не представляю, как смогу спуститься в сераль и заснуть. Не смогу никак.

— Я ведь хотел показать тебе ночную пустыню, — задумчиво сказал Асир. — Раз уж ты выбрала мой мир, госпожа Линтариена, не пора ли тебе увидеть настоящую Имхару? Такой, какой увидели ее наши предки после Великого Краха?

— Да, — крепко обняв Асира, выдохнула Лин. — Да, и спасибо.

Исхири, до того сидевший тихо, решил, наверное, что раз все обнимаются, то и ему можно, и бухнул лапы Лин на плечи, да так, что она ткнулась лицом Асиру в грудь.

— Эй! А ну сядь, балбес! Играть будем в другой раз. Не видишь разве, я сейчас с владыкой, а не с одним глупым молодым анкаром?

— Мне придется увести это невоспитанное безобразие обратно, а тебе — переодеться, — Асир, кажется, улыбался, ну еще бы! — Ночи в пустыне холодные. А потом незаметно выбраться из сераля. Скажешь Ладушу, пусть сам тебя выведет. Иди к зверинцу, как будешь готова, на этот раз нам понадобится кто-то быстрее Аравака. Надеюсь, знакомство со зверогрызом ты переживешь легче, чем с моим конем.

Асир увел Исхири через одну из тех самых дверей, которые выглядели заброшенными и давно вросшими в камень стен. Кстати, петли в них действительно не скрипели! Сколько же всяческих тайных ходов и выходов на самом деле в серале? А вскоре впереди заплясало пятно света, и Лин побежала вниз быстрее. Кто-то, видно, догадался поискать ее в этом всеми позабытом местечке. Хорошо, что сейчас, а не раньше!

Лампу нес Ладуш. При виде Лин он остановился и воскликнул:

— Предки! Наконец-то!

Лин виновато развела руками. Смешно, наверное, выглядело в сочетании с абсолютно счастливым лицом и не желающей прятаться улыбкой. Конечно, отсутствие второго советника в серале — не повод не предупредить вообще никого о том, куда идешь. Тем более что Ладуш и в прошлую ночь глаз не сомкнул. Но ведь и у нее была причина! И даже не одна.

— Мне с головой хватило утра с нашими цыпочками, чтобы снова отвечать на слишком личные вопросы и выслушивать бред, — все-таки объяснила она. — Надо было побыть одной и успокоиться. Простите, я не думала, что позабуду о времени.

— Если тебе снова вздумается сбегать в забытые предками углы, найди способ хоть кому-нибудь об этом сказать, — Ладуш отступил, давая ей возможность пройти и подсвечивая лестницу вниз. — Чую, владыка нашел тебя первым. И твое уединение прошло с весьма большой пользой, —