Адвокат Империи 14 - Ник Фабер Страница 15

Конечно, было бы куда лучше, если бы её вовсе убрали, но я изначально не особо рассчитывал, что Калинский окажется полным идиотом и позволит мне провернуть нечто вроде этого. Уже то, что он допустил оговорку своего напарника, — удача.

Что сказать. Однажды по молодости я сам попался в такую ловушку и едва не проиграл дело. Знаем, как говорится, плавали.

Правда, последнее слово всё-таки осталось за ними. Ну как осталось. Я им позволил его сказать. Калинский вместе с Лебедем потребовали, чтобы это дело рассматривалось судом присяжных.

В империи, как правило, присяжные не рассматривали дела средней тяжести. Чаще всего это были тяжкие и особо тяжкие преступления. Но при желании и требовании одной из сторон и последующем удовлетворении этого ходатайства подобное возможно. Вот и они потребовали, хотя, как по мне, это была ошибка.

Тем не менее я попытался воспрепятствовать, но не получилось. Каким-то чудом доводы этих двух убедили судью удовлетворить их требование. Значит, будут давить на присяжных. И дальше всё превратится в игру с манипуляцией мнением посторонних людей.

Ну и ладно. В целом я не против. В эти игры я играть умел и играл в них хорошо.

— Что теперь? — спросил Руслан, явно приободренный нашей промежуточной победой.

Мы стояли в коридоре у выхода из зала суда. Процесс закончился несколько минут назад, и лучшего времени, чтобы ударить их по голове, было просто не подобрать.

— Теперь, Рус, мы нанесём собственный удар, — сказал я, вынимая из своего портфеля папку.

Оставив портфель Руслану, я направился обратно в зал. Картина того, как Калинский и прокурор спорят о чём-то друг с другом, грела мне сердце.

Пока шёл через зал, чуть не забыл кое о чём.

— Учись, пока я жив, — усмехнулся я идущему мне навстречу Шарфину. Тот явно был недоволен увиденным. Видимо, ожидал, что Калинский на пару с Лебедем раскатают меня прямо тут.

— Для того и пришёл, — язвительно ответил он, проходя мимо. — Как же не понаблюдать за работой своего преподавателя.

Ну он же должен был сказать хоть что-то, ведь так? Надеюсь, он там сарказмом не подавился? Вроде нет. Жаль, конечно…

Забыв про Шарфина, я подошёл к Калинскому.

— Держи, — без каких-либо предисловий сказал я, сунув папку ему практически в руки.

— Это что ещё такое?

— Встречный гражданский иск о возмещении ущерба и защите прав, — спокойно ответил я. — Ты же у нас представитель этих ребят, так? Вот, значит, теперь будешь разбираться ещё и с этим. Терехов подаёт в суд на Жеванова и остальных за нападение на него.

— Я не собираюсь… — вспыхнул было он, но я довольно быстро его перебил.

— Рот закрой, — резко сказал ему. — Только если не хочешь подать самоотвод и отказаться от своих клиентов. Ты, Лев, сам назначил себя их представителем. Вот теперь и выгребай как хочешь. А когда мы выиграем этот суд и он официально признает это не более чем самообороной, я этим делом выверну карманы твоим клиентам так сильно, что ты сам потом им должен останешься.

Наклонившись чуть ближе, я наконец позволил своему мстительному удовольствию вырваться наружу.

— Ты мелочный и мстительный мудак, — негромко произнёс я, глядя ему в глаза. — Ты рассчитывал устроить из драки в подворотне кровавое сражение на потеху своему эго? Прекрасно, Лев. Молодец. Я полностью поддерживаю твоё желание. Только вот когда всё окончится, я не стану закапывать топор войны. Я его в твоём черепе оставлю. Хорошего тебе дня.

Глава 5

Это место, вне всякого сомнения, можно было назвать центром империи. Её сердцем. Огромное, высотой более пяти сотен метров, здание поднималось над всем городом.

Оно возвышалось над всей Британской империей, укрывая столицу своей тенью, как подол монаршей мантии. Именно здесь, на самой вершине этого здания, находилась личная резиденция двадцать второго императора Великой Британской Империи, Джеймса Альвия Пендрагона.

Но сейчас вершина огромной башни из стекла и бетона скрывалась за низкими тучами, что затянули небо над Лондоном на высоте почти четырёх сотен метров от земли. А потому небольшому вертолёту приходилось мириться с неприятной непогодой, что обрушилась на столицу туманного Альбиона. Винтокрылая машина вспарывала воздух лопастями, словно лезвиями, направляясь прямо к зданию, постепенно поднимаясь всё выше и выше.

Сидящий внутри богатого и способного поспорить с лучшими и самыми комфортными лимузинами салона вертолёта, мужчина внимательно смотрел в иллюминатор, наблюдая, как под вертолётом проносятся улицы города. В это зимнее утро укрытый снегом город всё ещё светился, как рождественская ёлка, светом мириада огней, создавая невероятной красоты зрелище. В это время года огни освещения выключали позднее, что вместе с не пропускающими солнечные лучи тучами давало городу достаточно света и превращало его в самое настоящее море огоньков.

Впрочем, каким бы впечатляющим ни было это зрелище, оно даже в подмётки не годилось тому, что он увидит всего минуту спустя.

Герцог Эдинбургский, Алистер Галахад, глубоко вздохнул в тщетной надежде на то, что одолевающий его раздражение пройдёт до того, как его вертолёт наберёт высоту и наконец прорвётся сквозь тучи к императорскому дворцу. Ему не хотелось, чтобы одолевающие его сейчас мысли испортили этот величественный момент.

К сожалению, случиться этому было не суждено. Как бы ему ни хотелось, но неприятные мысли тяжёлым бременем так и остались с ним.

— Ваша светлость, — донёсся из интеркома голос одного из пилотов. — Мы подлетаем. Осталось всего несколько минут.

Алистер даже отвечать не стал. Пилот лишь поставил его в известность, хотя в этом не было особой необходимости. Глава рода Галахадов уже и так видел вздымающуюся к небу и исчезающую в тучах императорскую башню.

Повинуясь желаниям пилотов, машина начала подниматься прямо к сплошному покрывалу туч, что прикрывало столицу. Вертолёт ворвался в этот дымный полог, нырнув в него, словно рыба в мутную воду, а мир за окном утонул в непроглядной серости. На несколько секунд показалось, будто они и вовсе летят в кромешной темноте…

Свет ударил в стёкла так резко, будто кто-то щёлкнул выключателем. Летательный аппарат прорвался сквозь нависшие над городом тучи, вырвавшись в освещённое солнцем чистое небо.

И только в этот момент Галахад увидел картину, от