Дремир. Беспечные. Том 3 - Ник Вернер Страница 191

— Как говорил тот мужик, что пытался изнасиловать меня, правда, не смог… — она злорадно улыбнулась и погладила рукой Леона по щеке — он почувствовал обжигающий холод, а на неё посыпались мелкие кристаллы льда. Ванесса убрала руку с его щеки — та мгновенно оттаяла — и обняла Леона, теперь уже касаясь тёплыми руками его обнаженной спины.

— Пока мы все играли в поимку Дэмиса, — продолжала она свой недетский рассказ: — «Сиськи уже выросли — и ладно». Да и детей я уже могу иметь. Уж лучше меня изнасилует тот, кто мне нравится, чем какая-то тварь, что избивала меня плетью, а потом решила, что ему этого мало, и наставила своё… мне в лицо. Да и какое это насилие, Леончик? Ты ж мне даже колечко подарил. Я всё равно уже твоя. Делай что хочешь. Мне всё равно. Я никому ничего не скажу, пока мне восемнадцать не исполнится. Никто ничего и не заметит, Леончик. Никогда не замечал, не заметит и впредь. Зато я не буду одна. Не велика цена.

Леон кое-как распрямился на одеревеневших руках и посмотрел на Ванессу. На её лице замерла странная улыбка, а в глазах плясали огоньки безумия. Ему показалось, что она сейчас истерически рассмеётся и забьется в припадке, но вместо этого она со спокойным равнодушием начала расстегивать пуговки на своей ночной рубашке.

«Что же я наделал⁈ — неподдельно испугался Леон, и это отразилось на его лице. — Я доломал её… Она сошла с ума… Что же мне теперь делать… Что мне делать⁈»

— Что ж ты испугался, Леончик? — равнодушно продолжала Ванесса. — Или у тебя девушек не было? Не знаешь, как это делается? Не переживай, я думаю, мы справимся.

Пуговки на её ночной рубашке закончились, и она потянулась рукой к его обнаженной груди. Леон отпрянул от неё как от огня и соскочил с кровати. Ванесса села и свесила ножки за край.

— Ну куда же ты, Леончик? — безумно улыбаясь, продолжала Ванесса. — Я не кусаюсь.

Леон понял, что всё, что он считал кошмаром до этого, просто меркнет на фоне того, что происходит сейчас.

Ванесса встала и подошла к нему. Лишь хотел он отступить назад, как осознал, что впервые в жизни пытается сбежать от проблемы, и замер.

«Ещё шаг назад — и на мне будет клеймо труса до конца моих дней! — разозлился он сам на себя и шагнул вперёд».

Он крепко обнял Несси и прижал её голову к своей груди, чтобы хоть как-то спрятаться от этого безумного взгляда.

— Прости меня, Несси, прости! — быстро заговорил он. — Перестань так говорить, не надо… Вернись, прошу, вернись… Я лишь хотел тебя напугать. Я не хотел тебя обидеть. Я никогда тебя не обижу. Я ничего тебе плохого не сделаю. Прости меня, прости. Вернись. Прости… Я не сделаю тебе больно… Прости…

Леон почувствовал, как Ванесса задрожала крупной дрожью и начала задыхаться. Он её отпустил и посмотрел на неё — её лицо было перекошено от ужаса, и она хватала ртом воздух, безуспешно пытаясь надышаться, как рыба, выброшенная на берег.

«Паника! — обрадовался Леон. — Это обычная паника!!!»

Он потащил её к кровати и усадил себе на колени.

— Это паника, — тихо приговаривал он, ласково поглаживая её по голове, как младшую сестрёнку, и снова прижимая к себе. — Это скоро пройдет… Пройдет… Слушай моё сердце… Просто слушай… И дыши со мной: раз, два, три, четыре — вдох, пять, шесть — выдох. Раз, два, три, четыре — вдох, пять, шесть — выдох. Слушай моё сердце, три, четыре — вдох…

Сначала ничего не происходило, и Леон уже начал сомневаться, что делает всё правильно. Бежать за помощью он не хотел. Он не хотел, чтобы кто-то видел Ванессу в таком виде, и не потому, что боялся за свою репутацию, а потому, что не хотел, чтобы поползли слухи, что она странная, сломанная, сумасшедшая… Он хотел её успокоить сам и вернуть в «мир» снова нормальной, чтобы никто не знал её тайны, не знал о том безумии, что прячется в глубоко внутри и пытается вырваться наружу при любом удобном случае.

Но тут Ванесса сжала безвольно висящие руки в кулачки и, прижав их к своей груди, уперлась лбом в грудь Леона. Шли минуты, Леон продолжал считать, и её дыхание становилось всё спокойнее и спокойнее, уходила и дрожь.

— Леон, — вдруг тихо сказала она, — прости. Я не хотела навязываться… — на грудь Леона закапали слезы. — Просто у меня кроме тебя никого нет…Никого… Прости… Я больше не буду… Не буду тебя трогать… Не буду попадаться тебе на глаза… Только не выгоняй меня, прошу… Мне пока некуда идти… Не выгоняй… Прошу… Я пойду… — она попыталась высвободиться и встать… — Мне на третий этаж… Я пойду… — и сорвалась на отчаянный крик: — Отпусти меня!!!

— Ш-ш-ш, — сейчас все слуги сбегутся. — Сиди уже. Куда ты в таком виде пойдешь? Заплаканная, растрёпанная, да ещё и в расстёгнутой рубашке. Да меня за такое отец собственноручно в тюрьму посадит, — усмехнулся он. — А потом придёт равнодушно смотреть на мою казнь через повешение.

— Если бы насильников казнили… — тихо сказала Ванесса.

— У нас казнят, — серьёзно ответил Леон. — В нашем графстве казнят.

— Серьёзно? — удивлённо посмотрела на него Ванесса.

— Да, — серьёзно ответил Леон, а потом улыбнулся. — Так что если не хочешь, чтобы меня казнили, то пока никуда не уходи. Я сейчас оденусь и вернусь.

Леон посадил Несси на кровать и пошёл в соседнюю комнату, откуда уже вернулся в рубашке без рукавов, заправленной в штаны.

— Ты бы тоже застегнулась, — усмехнулся он, — пока не забыла.

Ванесса покраснела и посмотрела вниз — все пуговки на воротнике её рубашки были расстегнуты, и хоть это всего лишь слегка оголяло шею и ключичную ямку, выходить в таком виде из комнаты для неё было бы сродни тому, чтобы выйти голой. Она дрожащими руками попыталась их застегнуть, но у неё ничего не получалось.

Леон сел рядом на кровать и помог ей застегнуться.

— Теперь давай ты умоешься, причешешься и возвращайся сюда, —