Куратор - Никита Киров Страница 16

Впрочем, подход найду. Уже в голове закрутилась мысль, как это сделать.

Мужик навис надо мной, будто пытался задавить, а потом сел рядом вплотную. Сильно пахнуло перегаром. Взгляд наглый и дерзкий. Ему примерно под сорок пять, но больше он напоминал постаревшего гопника из девяностых и нулевых.

Агрессивный алкаш в электричке, который драться особо не умел, но вечно встревал и искал, до кого докопаться.

Его товарищи, сидевшие в стороне, начали посмеиваться, думая, что вот сейчас он обует тощего безобидного пацана.

— Здорово, земеля, — мужик навалился ещё сильнее. — Чё, куда едешь? А мы тут это, собрались, с зоны человек вернулся, надо бы отметить. Соображаешь?

Говорил он со злостью, пытался давить.

Я делал вид, что смотрю в окно, но на деле следил за ним и его товарищами в отражении стекла.

«Срисовал» их ещё когда заходил в вагон. Ехали они по Краснознамённой ветке и были уже навеселе, когда я зашёл. Прибыли с юга, там было всего две станции до конечной. У мужика, который сел рядом, на штанах виднелся характерный след красноватой глины — такая была только там, на берегу Кислевки, в городе такой глины нигде больше нет, кроме как на шинах дедушкиной машины.

Скорее всего, эти трое бухали на природе у реки, всё выпили, а денег не хватило. Они поехали по домам, но по пути решили заправиться за чужой счёт.

Ладно, погнали. Я оглядел вагон и прикинул, что дальше.

— А вы все сидели? — с придыханием поинтересовался я, глядя на него.

Мужик гордо подбоченился.

Татуировок на руках у него не было, хотя сейчас, конечно, времена другие, не как раньше, блатных гоняют сильнее. В лучшем случае, он сидел простым мужиком. Но каких только персонажей не встретишь в электричках.

— А то, — сказал он. — Зону топтал, жизнь повидал. А ты…

— Кру-у-уто, — вдруг протянул я, глядя на него. — А можно с вами посижу? Послушаю за жизнь.

Мужик заметно удивился. Разговор пошёл не так, как он думал, если вообще думал. Но что именно неправильно, он пока не понял. Зато насторожился.

— Ну ладно, — пробормотал он неуверенно. — А ты…

— У меня батя сидит, — тоном заговорщика сказал я. — Ещё с 90-х, авторитетом тогда был, всех местных знает.

— Ну и? — протянул мужик.

— Всё жду, когда вернётся. А тут вы, крутые такие бродяги, сразу видно — авторитеты… слушайте, я никому не скажу, — я наклонился к нему, — это же вы дачу выставили? На Краснознамённом?

— Чью дачу? — переспросил мужик с недоумением.

— У Семёнова. Депутата Семёнова. У него дачу ночью выставили.

Я назвал достаточно известную в области фамилию депутата Законодательного собрания. Это был человек, против которого я работал ещё в начале нулевых. Не против него лично, а против группировки «электрозаводских», с которой он был связан и которая его продвигала.

Банду давно разгромили, а он смог отмазаться, вот и до сих пор держится наверху. Впрочем, все местные про него слышали, как про человека со старыми методами и очень психованного.

— У Семёнова? — спросил мужик, робея.

— Да.

В тамбуре тем временем стоял бритый наголо парень лет тридцати с лишним, высокий и крепкий, в белой рубашке и с рюкзаком. По лицу видно, как ему всё надоело, и он хочет домой. Поэтому вид у него злой.

Он собирался зайти в вагон, но кто-то ему позвонил, и он начал ругаться по телефону. Подойдёт. Вид крепкий, но ему самому ничего делать не надо.

— Сегодня у меня один типок интересовался, — продолжал выдумывать я на ходу. — Видел ли я троих человек?

— Мент? — мужик посмотрел на меня, нахмурив брови.

— Не, — я помотал головой. — Не похож. Но говорит, что на Семёнова работает. Типа, не видел я троих парней, типа, грабители…

Я не смотрел назад, не оборачивался. Но мне это и не нужно, их приметы я запомнил.

— У одного нос подбитый, — описал я, — второй в красной майке ходит, с залысинами на башке. Вроде как у дачи Семёнова тёрлись. Ищут их, я вот сразу подумал, что это вы.

Мужик обернулся, посмотрел на своих товарищей, очень внимательно. У одного и правда был давно сломанный нос, а у второго была красная майка под расстёгнутой спортивной курткой.

А тот лысый убрал телефон, злобно посмотрел в вагон через стекло и собрался входить, но у него снова раздался звонок и он остался там.

— Вон он, кстати, — я показал вперёд, будто только что заметил его. — Звонить куда-то начал.

— Короче, там остановка наша, — сидящий рядом со мной мужик посмотрел туда и торопливо вскочил на ноги. — Если чё — ты нас не видел.

Пьяные не боятся последствий. Они о них вообще не думают. Главное для них — здесь и сейчас. Свидетели? Полиция, которая настигнет потом? Всё это им неважно.

А вот расправа от человека, которого считают бандитом — это совсем другое дело. Тут даже у пьяных щёлкнет в голове. И то, что они не были на даче, ничего не меняло, главное — убежать сейчас, чтобы не попасть в проблемы. Потому что знают, что опасный бандит долго разбираться не будет.

Когда лысый, наконец, вошёл и мирно сел на свободное место, алкаши уже слиняли в другой вагон, а на ближайшей остановке вылезли. Я видел, как они торопливо бежали в сторону леса, а один выбросил красную майку по пути.

* * *

На машине я бы объехал всё это за несколько часов, включая дорогу в город и обратно. Но сейчас придётся идти пешком, ещё и медленно, всё же слишком много времени провёл в больнице, и ещё не до конца оклемался.

Но поручить эту работу некому, пока у меня нет надёжных людей под рукой.

Так что закинул рюкзак на плечи и пошагал в сторону реки. Летом там рыбацкие места, и есть где искупаться, так что никто особо не удивится, встретив меня в глуши.

Тайник размещался на заброшенной даче. Сначала я положил телефон в траву, чтобы по геолокации не поняли, что я хожу вокруг, после обошёл дачу, отсекая возможные места для засады, камеры, если кто-то на них потратился, или датчики.

Ничего не обнаружил, всё так, как я оставил. Вошёл на территорию и проверил гору мусора и листьев у покосившейся избушки. Всё как было, ничего не поменялось, но…

Твою дивизию!

Я прикинулся, что собираюсь отлить, сделал дело и быстро пошёл дальше, украдкой захватив телефон по дороге.

Здесь совсем