Куратор - Никита Киров Страница 13

Анастасия Фёдоровна посмотрела на меня с тревогой. Наверное, думала, что парень ничего из этой роскоши есть не будет.

— Картошки фри и наггетсов нету, — развела она руками. — Что есть, то есть.

— Да какая картошка фри? — я уселся за стол и взял ложку. — Когда тут такое.

— Тебе чай или компот?

— Кофе есть? Чёрный, с молоком, без сахара.

— А можно? — с опаской спросила она.

— Немного можно.

Я начал есть суп, наваристый, очень густой. Он был таким же вкусным, как и выглядел.

Вес мне надо набирать, я слишком тощий. И мясо на костях надо наращивать. Так что тарелку я приговорил быстро.

— А сметанку-то забыл? — спросила бабушка.

— А что сметанку-то? — пошутил дед и полез в холодильник. — Вот есть сальце. Будешь?

— Буду, — ответил я.

— А это? — улыбающийся Фёдор Ильич держал в руках запотевший графинчик.

— И это буду.

Дед засмеялся, думая, что я пошутил. Хотя на самом-то деле я не шутил, а ответил на автомате. Но в моей ситуации со спиртным надо завязывать. Да и вообще, сейчас не для того.

— Толенька, ты прям всё съел, — произнесла бабушка, когда я закончил. — Молодец! Но… ты будто какой-то… другой. Обычно слова не скажешь, не разговариваешь с нами, телефон из рук не выпускаешь. А сегодня…

Я посмотрел ей в глаза и нашёл что сказать:

— Так соскучился, ба.

Она заулыбалась очень тепло.

А у меня в душе заскребли кошки. Парень-то в свои двадцать такой смерти не заслужил. Тем более, он был убит без всякой причины, случайно, переходя дорогу не в том месте. Киллеры сбили его на машине, когда уходили.

Но от возмездия они не уйдут. Не так много у Трофимова людей, способных запачкать руки, так что ему придётся с ними работать и дальше.

На них я выйду. Я помню их лица, узнаю о них всё. И не только. Я знаю и подельников Трофимова, всех, с кем он связан.

Пока я собираю данные, но в какой-то момент начну работать против него. Даже если у меня не будет надёжного союзника, я всё равно смогу подпортить ему кровь.

И кое-что я смогу сделать против него уже сегодня.

— Ладно, — я потёр живот.

Внутри разлилось тепло, а тяжесть совсем не мешала. Давно так сытно не ел. Уже чувствую себя сильнее. А всего-то надо было навернуть бабушкиного борща.

— Теперь надо будет походить, — я начал вставать.

— А куда это ты? — Анастасия Фёдоровна встревожилась. — Тебе отдохнуть надо.

— Отдохну немножко и пойду, — я кивнул. — Друзей надо повидать и узнать, что и как. Пару дней у вас поживу, потом в общагу вернусь. Там видно будет.

— Ну, если что, звони, дед приедет, — сказала бабушка.

Я привёл себя в порядок в ванной, сбрив редкую щетину на подбородке и под носом, помылся, переоделся, попрощался с ними и вышел во двор.

Ну что же, начинаем.

Сначала надо связаться с ведущим программистом проекта «Щит», убедиться, что он жив. Хотя я сомневался, что Воронцов столько времени просидит в глуши и никак себя не обнаружит.

Но я ему тогда сказал просто: хочешь жить — слушай, что говорю. И жди, сколько потребуется. Способ связи с ним займёт долгое время, но будет работать в любом случае.

И ещё надо будет забрать кое-что из своих вещей. В смысле, из вещей старого меня. Надо проверить, уцелели ли мои тайники.

Глава 4

Помню, был один случай пять лет назад, ещё до того, как возник проект «Щит».

Одна компания, которой фирма Трофимова оказывала услуги по безопасности, уволила системного администратора. Тот решил, что его уволили несправедливо, и оставил себе доступ к серверам, чтобы в нужный момент удалить все базы.

Это было грубейшим нарушением в нашей безопасности. Когда Трофимов об этом узнал, он рвал и метал, лишал всех премий и грозился уволить всех, даже нас с Петровичем. Пока не приняли меры, он не успокоился. И это было в его духе, такие проколы он не позволял их никому.

А вот во время работы над «Щитом» появились странности.

Там был не обиженный системный администратор, оставивший себе доступ. На этом секретном проекте погиб главный инженер производства дронов. Его смерть признали несчастным случаем, аварией по неосторожности.

Но за прошедший год погибали и другие: трое ведущих программистов, один за другим. Сценарий был схож — они увольнялись по разным причинам, а после погибали при загадочных обстоятельствах.

Один якобы подсел на запрещённые вещества, у другого была неразделённая любовь, без которой он не мог жить, а третий по ошибке хлебнул метилового спирта.

Учитывая, что все погибшие — обеспеченные парни до тридцати, эти смерти не очень соответствовали их возрасту и образу жизни.

Петрович, который тогда был куратором по безопасности проекта, задался вопросом, что происходит. Но Трофимов его успокаивал: мол, они же уволились, это уже не наша ответственность. Занимайся своей работой.

После скончался и сам Петрович. Остановка сердца, как говорили врачи, а причина — алкоголь, жирная вредная еда и любовь к ваннам с очень горячей водой. В такой ванне он и умер, в ней его и нашли.

Петрович и правда много болел, и выглядел сильно старше своего возраста. Но я всё равно начал копать, а после узнал и о смертях среди бывших сотрудников, и о главном инженере, и о прочем.

Теперь знаю, что погибших пытались подкупить. У этих пацанов был стержень, они отказывались, обращались к службе безопасности, после чего принимались меры.

Всё хорошо, враг не прошёл… Вот только через месяцы после этого парней выживали из компании, притесняли, требовали уволиться, хотя, казалось бы — это важный секретный проект государственной важности, такого здесь быть не должно в принципе. Но их списывали, как неподходящих, или находили какой-то компромат, после чего увольняли или угрожали реальными сроками. И здесь без участия Трофимова и его покровителей не обошлось.

После этого парни погибали, уже не работая над проектом. А на их месте трудились новые сотрудники.

Сейчас мне нужно вернуть себе доказательства всего этого и не попасться при этом.

Я двигался в сторону почты, не спеша, будто прогуливался. За плечами рюкзак — тот самый, что был у тёзки в момент аварии, но уже с перешитой молнией. Внутри только бутылка воды и пара шоколадок.

Внимания я не привлекал, обычный парень, таких много. Но сам